Но обезумевший Боб и слушать ничего не хотел, несмотря на то, что их шансы выйти сухими из воды катастрофически стремились к нулю.
И тогда в глаза рыцарю пал громадный паровой двигатель. Красный, словно расплавленный металл и горячий, как жар его снедаемого злобой сердца.
И безумная мысль пришла тогда в его голову.
Резко развернувшись, он бросился в его сторону, выставляя перед собою сдвоенный меч.
- Стой! Боб! Что ты удумал, идиот?!! – возопил не своим голосом Александр. – Эй, ты меня слышишь?! Кто-нибудь, остановите его!
Ганс и остальные повернулись в указываемую Стражем сторону.
- О нет, - еле слышно произнес крестьянин, однако рыцарь уже замахнулся.
- Мы во что бы то ни стало выполним свой долг! Ганс Фриц Михельманс – умрет за свои грехи! – прокричал он, вонзая в двигатель свой сдвоенный меч.
И магия, накопившаяся в нем, хлынула потоком, смешиваясь с жаром, металлом и огнем.
ВЗРЫВ.
[1] Ну вы помните, один меч отражает магию, а второй предназначен для обычного боя…
Глава 8
В шесть утра в Доме Маккаревича творился сущий бардак. Отто Фон Нисмарк бегал от полочки к полочке, от сундука к сундуку, пытаясь впопыхах собрать самое ценное, что у было у него в доме, и свалить из этого проклятого города в ближайшем караване, пока не поздно. К чему не поздно? Маккаревич этого не знал, однако явно подозревал неладное, а значит нужно торопиться. Так произошло и в этот раз. Пока он активно бегал туда-сюда, пряча деньги в большие кожаные чемоданчики – весь город проняла мощная сейсмическая волна, сопровождаемая оглушающим взрывом. И несмотря на то, что на улице все еще царствовала предрассветная вырвиглазная темень – кабинет чиновника озарило, как при божественном явлении.
Озарение было таким ярким, что он даже не удержал в руках один из мешочков с золотом, после чего было слышно, как на пол попадали монеты. Понять, что напугало Отто в тот момент больше – деньги, которых теперь днем со гнем не соберешь, или же чудовищный взрыв за несколько кварталов от его офиса – сказать было трудно. Однако, судя по тому, как его глаза медленно поползли из орбит при виде гигантского красного гриба, выросшего в месте, где раньше находилась одна из городских фабрик сладостей, - можно предположить, что второе.
- Черт, черт, черт! – быстро затараторил Отто, видя, как по улице, быстро, словно разъярённый конь, мчится волна красного едкого дыма. – Это очень нехорошо! Совсем нехорошо!
Он успел закрыть ставни до того, как волна, накрыла его скромный офис и полностью поглотила ближайшие дома.
- Викс! Викс, черт тебя дери, помойная крыса! Немедленно закрой везде окна и двери! – возопил Отто, выпрыгивая из своего кабинета, и что было мочи помчавшись вниз по узенькой лестнице. – Викс! Закрой окна! – вскричал он, вбегая на кухню. – Викс! Слава богу, ты успел закрыть окна! – продолжал кричать Маккаревич, увидев, что в помещении было чисто.
Его лакей Викс как раз стоял у окна, лицом на улицу и жалобно стонал.
- Молодец, Викс! Молодец! – распушился Отто, подбегая к лакею и бодро хлопая его по плечу, как «старого друга». – Сегодня ты действительно превзошел себя! Завтра… завтра можешь взять выходной. Ну, не целый день, конечно же, но после семи – ты волен делать все, что душе угодно.
Викс не обернулся и ничего не сказал.
- Эй, ты что молчишь, а? Думаешь, я перегибаю, да? Ну, хорошо, убедил. После пяти – ты волен улететь отсюда на все четыре стороны. Согласен?
Викс резко обернулся к своему хозяину, демонстрируя обезумевший взгляд, слюну, капающую на пол ручьем, и новоприобретенные клыки.
- С-согласен? – еле слышно простонал Отто.
Думаю, если мы скажем, что Викс не был согласен – мы как нельзя близко подойдем к правильному ответу. Не прошло и полмгновения, как лакей вцепился Отто в горло, после чего весь дом накрыл жуткий и протяжный крик ужаса.
Крик Маккаревича подхватил вопль какой-то старой бабульки, которую успешно начал пожирать ее собственный внук в домике через улицу. Крик старухи – визг молодой незамужней вульгарной проститутки, которую в темном переулке начали активно жевать несколько ее ухажеров. Ее же визг слился с криком нескольких стражников, на которых набросились несколько допотопных пьяниц (до конца неизвестно свершилось ли это под воздействием красного дыма или же данный акт был запланирован заранее).