- Значит, я все-таки умер? – наконец выдавил из себя Егерь.
- Ага, пульса часов шесть не было, - отвечала из-под лба Виолетта, чистившая нынче свою измазанную в крови рапиру.
- Как и половину твоего туловища, кстати, - заявил Софраниск.
Все посмотрели на него укоризненно, а Шейла с Гансом – даже возмущенно.
- Что не так? – отчеканил единорог, веляя длинным хвостом. – Это ведь правда! Когда мы его откопали с той горы волосатых трупов – его ноги…
- Хватит, – резко оборвал его крестьянин. – Давайте о всех кровавых подробностях поговорим чуточку позже, ведь у нас есть дела поважнее этого, - Ганс приосанился. Он любил, когда его слушают, а на его просьбы заткнуться – отвечают покорным пониманием. Жаль, правда, что так происходило не всегда, но ради Егеря – уж извольте постараться.
Ганса еще немного помолчал, а затем сказал:
- Теперь, когда Альфред пришел в себя, мне кажется, самое время подытожить случившееся и… решить, что нам делать дальше.
- Ага, например, нам стоит подумать о том, как объяснить Ферару, что вместо фабрики мы случайно уничтожили целый город с десятитысячным населением, - съязвила Виолетта.
- В котором была фабрика, - поправил Софраниск.
- Так мы все-таки уничтожили фабрику? – как дурак спросил Альфред. – Ах, ну да, это же было при мне. Простите.
- А меня вот больше интересует, как мы выжили после самого взрыва, - заметил Карбор, садясь рядом с Гансом.
- А меня вот - кто ты такой? – неприветливо заявила Виолетта.
В лагере повисла неловкая тишина. Действительно, кроме Ганса, Карбора никто толком не знал: ни бывшая королева Кларита, ни Егеря, ни тем более уж Софраниск с Аре. Единственный, кто мог его знать, был Стивен, но треклятые Стражи Баланса превратили его в безобразную груду костей, за что, впрочем, и получили свое.
- Хах, и правда, - весело заметил Карбор, широко улыбаясь. Его серьга поблескивала в свете рыжего пламени. - Ну что, Гунсик, представишь меня своим друзьям или стесняешься?
Крестьянин закатил глаза, уже жалея о том, что согласился взять этого мерзкого типа с собой.
- Хм, что ж, наверное, придется, - нехотя отозвался он. – Этого… человека зовут Карбор, и он, такой же искатель приключений, коим был и я до поры до времени. Его отряд назывался «Проклятыми Душами». Известен он своей мерзкой смазливой улыбкой, несметными богатствами, которые и сделали его таким известным, а также девичей прической.
- Эй-эй, давая без оскорблений, хорошо? – вмешался аристократ, хлопая крестьянина по плечу.
- Но ведь это чистейшая правда, - удивился крестьянин. – Ты богат и влиятелен, мудр и проворен, красив и смазлив, словно тебя окунули в масло…
- Еще одно слово, и я расскажу тебе, каково это – быть влиятельным и богатым, - грозно заявил аристократ.
- Ах, вот как? И что же ты мне сделаешь, а? Задушишь мешком с золотыми монетами?
- Нет, своими собственными руками, - улыбнулся тот. – Как тогда в Промелире[1], когда вы решили сунуть нос не в свой вопрос.
- Это мы-то?! – возмутился крестьянин. – А кто нагло стырил у нас магическую карту, без которой в этом треклятом городе можно было потеряться навечно?
- Ты что мне угрожаешь?
- Угрожаю!
- А кем вы друг другу приходитесь, еще раз? – спросила их Шейла.
- Врагами! – одновременно выпалили крестьянин с аристократом, буравя друг друга огненным взглядом.
- Как по мне, вы как дальнее родственники, - фыркнула Виолетта, что тотчас уняло взаимную ненависть этих двух великих… врагов.
- Ладно, - нехотя согласился Ганс, потирая затекшую шею. – Короче говоря, мы знаем друг друга очень давно. И он действительно аристократ, и весьма высокого рода.
- Аристократ, бороздящий миры в поисках приключений? – насмешливо переспросил Аре.
- Знаю-знаю, что звучит это нелепо, - отмахнулся Карбор. – Мол, такой богатый и влиятельный, зачем жизнью рисковать, да? Только вот скучно сидеть, сложа руки. К тому же, когда знаешь, что в мироздании где-то спрятано такое невероятное сокровище, как Счастье – как тут можно усидеть на месте?