– Буду рада помочь.
Калеб между делом спросил про Олимп. Торжества во дворце Зевса, устроенные Герой, Гару не любила. Собиралась вся семья, а это неизбежно приводило к пустым светским разговорам, сплетням, обсуждению людей и друг друга. Они длились по несколько дней, но гаргулья выдерживала сутки, приветствовала родню и убегала при первой возможности. Аид тоже не жаловал такие приёмы. Ему единственному прощалось отсутствие. Причина всегда была удовлетворительной: поток душ в его царство не прекращался ни на минуту, а то и вовсе превращался в целое море, так что отлучиться надолго он не мог. До возвращения Ареса в лагерь героев она следила за Димостенисом днём, а ночевала в Афродиполисе. В какие-то дни наоборот. Последний вечер провела у дяди, где он со всеми воинами устроил пир в честь окончания праздника у Зевса. Пожалуй, только прожигатели жизни могут позволить себе такие поводы.
– Снова пытался выведать, чем мы с тобой тут занимаемся, – рассказывала Гару. – Не хочу, чтобы он вмешивался, поэтому ничего не говорю. Но когда меня попросили спеть что-нибудь, взяла у фавна лютню и исполнила «Таких, как ты, мир наш не знал»6. «КняZz», знаешь? Не важно, как-нибудь послушаем вместе. По-моему, Арес что-то заподозрил, хотя никак не отреагировал.
Она вкратце рассказала сюжет, после чего Калеб смог оценить иронию. Он тут же пообещал взять флеш-карту с музыкальной подборкой Нила. Когда он выбирается куда-нибудь с семьёй на машине, в дороге звучит русская музыка. А ещё у него огромная коллекция CD-дисков.
Резкий удар по тормозам. Чуть не проехали. Территория, которую предстояло изучить, тянулась вдоль дороги на две мили. Нельзя пропустить ни ярда. На время разговоры пришлось отложить. До прибытия в участок Калеб запасся резиновыми сапогами и перчатками, которые сейчас понадобились обоим. Гару отправилась вперёд по обочине, а Калеб шёл по резко уходящему вниз склону.
Около получаса прошло в молчании и внимательном изучении следов на дороге, травы, кустов и деревьев. Наконец, Калеб крикнул, что нашёл следы и осколки. В этот же момент и Гару разглядела следы шин, под резким углом уходящие на гравий и далее, в кювет. Они в несколько прыжков оказались по другую сторону буйной зелёной изгороди, на два метра ниже уровня дороги. Там было небольшое озеро, максимальная глубина его – по горло. Но берег вокруг так размыт дождями, что ноги увязали в грязи по колено.
– А вот и Ford Focus LY65TRU. Цвет серый, руль правый, – сверил Калеб то, что торчало из болота, с какими-то бумагами. Машина летела прямо, поэтому застыла в своей ловушке с полностью затопленным капотом и торчащей над поверхностью задней осью. Водитель выбрался через разбитое окно. И должен был, на волосок от гибели, добираться до твёрдой почвы.
– Это машина того банкира?
– Угу, – Калеб звонил в ближайший полицейский участок в Эйнсбери, а после в свой. Полдела сделано, удалось установить, что случилось с мистером Торосом перед тем, как он оказался в бургерной. Осталось узнать, как он получил ножевое ранение, вскользь задевшее печень, и как отсюда смог проделать почти пятьдесят пять миль до места смерти.
В ожидании лондонских экспертов, пока местные оперативники извлекали машину, Калеб и Гару уселись на обочине. У них, наконец, выдалась пара спокойных часов, чтобы поговорить. День заканчивался, тёплый воздух, наполненный дорожной пылью, предвещал тёплую ночь. Они сидели на траве, лицом к болоту. Крики и суета эвакуаторщиков им совсем не мешали. Если придётся встретить здесь ночь, так тому и быть. На обратном пути, заодно, прокатятся по Лондону. В бардачке Тойоты нашлось две порции баночного кофе. Ужасная гадость, но ничего лучше следопыты не догадались захватить.
– Какое вмешательство со стороны Ареса ты подразумеваешь, когда не хочешь сообщать ему о наших планах? – наконец, заговорил о деле Калеб.
– Запретить мне охотиться он не сможет. Для нас обоих одинакова сладка эта месть. Несмотря на амнистию, он обязательно захотел бы помогать, посвяти я его в свои дела. Но мне это не нужно, собьёмся с плана – сотни лет подготовки напрасны. А сейчас, Калеб, слушай очень внимательно и запоминай каждое слово.
Вот, что рассказала Гару. В Южном Беддингтоне на Пегасус-роуд Димостенис арендовал маленький неприметный склад, где тренирует пятерых активистов. Своё объединение они называют «Альянс Веры», а он – духовный наставник. Люди разные, но кое-что общее у них есть: полная отстранённость от мира и отсутствие ценностей. Врождённое или приобретённое. Дата выступления 19 августа, воскресенье. При первом обсуждении плана, они должны были взорвать себя на «О2 Арена» во время концерта, когда там будет наибольшее скопление народа. Но вчера Гару услышала, как они обсуждают пять точек. Причём, не все из них в Лондоне. Гольф-клуб в Беркшире, Церковь Святой Троицы в Саттоне, Old Palace School в Хэмпшире, ресторан The Terrace на территории зоопарка в Лондоне. И ещё один взорвёт себя под окнами Букингемского дворца. Жертв будет примерно столько же, а вот работа существенно осложнится. Больше всего гаргулья опасалась непредсказуемых решений Димостениса. Ведь ещё неделю назад он досконально разработал план теракта на территории «Арены». Как обойти систему охраны, в каких точках будет максимальное поражение. А сейчас он вовсю изучает пять отдельных, независимых локаций, расположенных друг от друга на приличном удалении. Для подготовки контроперации им потребуется знать, какие графства, районы и участки вводить в свой план. Нужно расставить десятки полицейских и провести операцию максимально секретно. Но что, если придётся метаться вслед за ускользающими планами противника и переполошить, тем самым, полкоролевства? Хорошо ещё, если он не изменит адреса в последний момент! Впереди их ждут три недели подготовки. Главное, запомнить: что должно произойти, то произойдёт. Взрывы должны прогреметь. Незаметно опустошить людные места и учреждения в выходной день – вот задача, которая стоит перед ними.