В участке отмечали победу. Выпивали, поздравляли друг друга, особенно чествовали инспектора Эванса. Жаль операция была секретной, иначе сегодня же он был бы представлен к государственной награде и получил повышение. Калеб отмахивался от этой идеи и впервые за несколько недель ровно дышал полной грудью.
Стоило Гару переступить порог, её тут же подхватили и на руках принесли в убойный отдел. Там стоял шикарно накрытый стол с закусками. Сам начальник участка бросился её обнимать. Коллеги сомкнулись вокруг неё плотным кольцом и отказывались расходиться, пока не услышали историю о том, что в действительности произошло в метро. Конечно, Гару умолчала о своих способах задержания. Но поделилась впечатлениями, как ей удалось отнести бомбу подальше и спастись самой. Повезло, что хватило времени – такова была официальная версия. В данном свете события выглядели ещё более захватывающими, а спасение чудесным. Нил первым заметил, как тяжело девушке продолжать общение с новыми шумными поклонниками. Отвёл её в свой кабинет, попросил всех остальных выйти и дать начальству подвести итоги. Убедившись, что подчинённые оставили попытки прорваться в дверь, а также не подсматривают и не подслушивают возле неё, Нил вышел сам, оставив Гару и Калеба наедине.
– Ты герой в их глазах, – инспектор сел на краешек стола напротив девушки, занимавшей кресло старшего инспектора. Он взял её ладони в свои и всмотрелся внимательно в её лицо. Пытался понять, что его смущает. Наверное, отсутствие улыбки и удовлетворения во взгляде. – Что тебя тревожит? Ведь мы победили! Всё прошло идеально, несмотря на возникшие трудности. Только представь, с каким нетерпением Димостенис листает новостные каналы и не находит ни одного сообщения о пяти терактах!
Сам Калеб с удовольствием воображал себе эту картину. Как ему хотелось видеть сейчас изумлённое выражение на лице своего противника!
– Димостенис в замешательстве. Конференция состоится через четыре дня, а ему нечего предоставить соратникам, – констатировала Гару. Она говорила так уверенно, будто как раз и видела перед своим мысленным взором, чем сейчас занимается их общий враг. – Кроме того, он напуган мыслью о том, что могут рассказать вам эти фанатики. Общался он с ними, конечно, соблюдая меры предосторожности, но вдруг кто-то сообщит что-то такое, что выведет вас на него. У этого парня сейчас полно проблем.
– Так мы же этого и добивались! – Калеб склонился над ней, почти шептал на ухо. – Принцесса, если тебе нужно было вывести его из равновесия, сейчас отличный момент напасть. Только скажи, что делать. Я полностью в твоём распоряжении.
– Знаю, – равнодушно ответила она, – но сегодня ты достаточно поработал. Этот праздник заслуженный. Пожалуйста, развлекись с друзьями.
– Я не хочу развлекаться без тебя, – покачал головой инспектор. – Не могу веселиться, пока ты такая хмурая. В чём причина? Скажи сама, не хочу гадать.
Их прервал Нил. Он принёс огромный букет и коробку отменного чилийского вина урожая 1992 года. Торжественно объявил, что к ним поступают подарки от других участников операции, а также парламентариев. Его мобильный разрывался от поздравительных звонков, пришлось отключить. Зато секретарь и даже дежурный не расставались с трубкой ни на секунду. Однако широкая улыбка сошла с его лица, встретившись с недовольным взглядом Калеба, смотревшим через плечо. Нил догадался, что помешал душевной близости своих друзей. Но в то же время заметил печальное лицо девушки и, не обращая внимания на коллегу, обратился к ней напрямую.
– Я недовольна собой. Обещала вам, что обойдётся без жертв. А у нас есть один погибший, – ответила она на вопрос инспекторов.
– Ты имеешь в виду С3? Этот не считается. Мы спасли невинные жизни все до одной, – поспешил утешить Нил. Его с Калебом реакция на её слова оказалась вполне предсказуемой. Они стали наперебой уверять, что одни жизни в определённых обстоятельствах ценнее других. Сумасшедший фанатик в их случае получил по заслугам, и никто, кроме пса Багги, не опечален его участью.
– Будь у меня время, я бы и его привела к вам в целости, – лишь резюмировала Гару.