– В него никто не может целится ДОСТАТОЧНО хорошо, – заверила Гару. – Даже если твои пули его и цепляли, ты этого не замечал. Бессмертный настолько привык чувствовать боль, что просто не обращает внимания на раны, может двигать даже сломанными конечностями и плюёт на струи крови из своей плоти. На будущее, если придётся с ним столкнуться, не используй огнестрельное оружие.
– А какое?
– Для убийства бессмертного хорошо подошёл бы меч. Но никто не владеет им лучше Димостениса. Подпускать его близко вообще не следует. Ещё хороши лук или арбалет. Но только если стрелять почти в упор. Я подберу тебе оружие для самообороны.
– Что же теперь? Получается, я всё испортил…
– Не испортил. Скорее, приблизил развязку.
Действовать впредь следует осторожно, но в решающие моменты не мешкать. И постоянно быть друг с другом на связи.
– Тебе снова придётся меня спасать.
– Если он захочет убрать тебя, его ничто не остановит. Он гораздо хитрее. Даже если мы будем неразлучны, придумает, как нас отвлечь, разделить. Так что советую с сегодняшнего дня всегда быть настороже и рассчитывать только на себя.
Гару, наконец, пошевелилась. До этого всё время сидела неподвижно и вдруг вытянулась на диване во весь рост, положила голову к нему на колени, стала беззвучно переключать пультом каналы. И проговорила как-то непохоже на себя, по-человечески: «Калеб, я не смогу без тебя». Если бы он не знал, как эффективно выводит из себя Димостениса, как заставляет того испытывать одно потрясение за другим, и как это ослабляет его, инспектор бы даже растрогался. Нужно поучиться у гаргульи безэмоциональности. Пора собрать волю в кулак и хорошенько подумать. Благо, есть, над чем. Помимо гордыни, приносящей одни проблемы, Калеб грешил импульсивностью. Равно как и вполне объяснимым в его случае любопытством ко всему сверхъестественному. Знал, что нужно опасаться противника, но не мог представить, с какой силой на самом деле столкнулся. Наверное, потому, что прежде и не подозревал о её существовании. Его захлестнула волна фантазий о том, что произойдёт дальше. Машинально он гладил волосы успевшего свернуться калачиком на его коленях существа. Не смотрел на телевизионный экран, не чувствовал тепло от камина, не ощущал биения сердца, ставшего ему таким дорогим за последнее время.
Следующие дни прошли, как в агонии. Он ходил на работу, оглядывался по сторонам, пристально всматривался в каждого незнакомца, не снимал бронежилет, постоянно ощущал на себе взгляд гаргульи. Она, конечно, не следовала по пятам, показывая возможным преследователям, что Калеб способен сам постоять за себя, но была поблизости. Он держался соответственно. Выезжал на вызовы, много ходил пешком, не прятался в кабинете. Вообще, зная, к чему готовился Димостенис в прошлый раз, Калеб старался проводить в участке минимум времени. Внешне суровый, решительный, тем не менее, он едва скрывал ужас перед неизвестным. Мозг работал плохо, движения давались с трудом. Даже восьмичасовой рабочий день выматывал его очень сильно.
Спустя несколько дней жажда сражения в открытом бою так завладела им, привела нервы в такое натяжение, что Калеб забыл об осторожности и мысленно умолял своего противника напасть как можно скорее. Поэтому звонок из соседнего участка взбудоражил его. На одной из городских заправок работники опознали человека, похожего на фоторобот, составленный самим инспектором Эвансом. Всё, что требуется от Калеба, – установить слежку за бензоколонками. И встреча с подозреваемым гарантирована. Коллеги выразили готовность помочь. Помимо того, что Димостенис перестал быть инкогнито для лондонской полиции, Нил Брайн взял под личный контроль расследование по его делу. Одержимость друга этим преступником его пугала. Поэтому, когда после долгого раздумья Калеб решился на встречу, ему предоставили всё необходимое.
Участники операции прибыли на свои позиции в гражданском. Наблюдательный пост – взятый напрокат Nissan Juke. Машина с оборудованием – ржавый грузовой фургон. Несколько полицейских машин подкрепления располагались на соседней улице, готовые сорваться с места в любую минуту. Подозреваемый подъехал через несколько часов. Он провёл на кассе достаточно времени, чтобы снайпер при помощи специальной винтовки установил жучок на машину. Выстрел пришёлся как раз на выхлопную трубу. Маленький тёмный датчик слился с её поверхностью и был совершенно незаметен для невооружённого глаза. Ещё несколько минут ушло на поиск сигнала, идентификацию и отладку оборудования. В итоге, праворульный вишневый Land Cruser Prado попался на крючок. Нил и Калеб на передних сиденьях Nissana следили за машиной. Хозяин долго не возвращался, так что у Нила затекли руки, державшие бинокль.