Автор «Жизнеописания короля Эдуарда», ориентируясь на сведения, полученные от королевы Эдит и, возможно, на свое мнение, утверждает, что Гарольд был статен, изящен и силен530. Позднее он добавляет, что Гарольд был выше своего брата Тости и «закален и бесконечных трудах». При всей схематичности и традиционности этих характеристик не следует рассматривать их просто как панегирик. Доказательством силы Гарольда служит знаменитый эпизод гобелена из Байо, в котором он вытаскивает двух воинов Вильгельма из зыбучих песков во время переправы через реку Куэнон531. О его выносливости лучше всего говорят события осени 1066 года, когда он совершил подряд два марш-броска по 190 миль и после каждого из них выдержал жестокую битву532.
Обращаясь к следующему вопросу — о характере Гарольда, стоит заметить, что в том же «Жизнеописании короля Эдуарда» говорится, что он был мудр, терпелив, великодушен, доблестен, сдержан и предусмотрителен, суров по отношению к противникам533. Такое описание весьма льстит Гарольду, и следует проверить его, сопоставив с тем образом, который складывается из действий Гарольда в бытность его эрлом и королем.
В характере Гарольда четко прослеживаются две стороны, воплотившиеся в двух символах, сопровождавших его на жизненном пути. Первый — это знак на его личном штандарте, представлявший собой, по свидетельствам источников, фигуру воина, вышитую золотом и драгоценными камнями534. Он характеризует Гарольда как достойного наследника воинских традиций его англосаксонских и датских предков. Среди имен его сыновей присутствуют имена Эдмунд и Магнус535, не встречавшиеся ранее в его роду. Эдмунд почти наверняка был назван так в честь Эдмунда Железный Бок, доблестного короля-воина, защищавшего Англию от Кнута, а Магнус — в честь Магнуса Норвежского, завоевавшего Данию. Оба эти властителя, вероятно, воплощали для Гарольда героический идеал. Если вспомнить о предположительных личных связях Годвине с Эдмундом Железный Бок, гипотеза, что его внук получил имя в честь короля, кажется весьма правдоподобной; относительно Магнуса сомнений быть не может, поскольку это имя, повторяющее прозвище Карла Великого[41], было придумано специально для Магнуса Норвежского, ставшего первым его обладателем. Гарольд, по-видимому, подбирал в свое окружение людей под стать себе: вспомним Леофгара, его личного каппелана, который после назначения на епископскую кафедру продолжал носить усы на воинский манер и отправился в военный поход против валлийцев536. Военные кампании 1063 и 1066 годов537 неоспоримо доказывают, что Гарольд имел воинские навыки и талант. Это признает даже Вильгельм из Пуатье538, который описывает его как человека воинственного, доблестного и жадного до наград и восхищается его победой над Харальдом Суровым, королем Норвегии.
Однако имелась и другая грань. Ее символическим выражением может служить монета, которая должна была быть выпущена по случаю вступления Гарольда на трон. На одной ее стороне помещен портрет короля, а на другой — латинское слово «рах», «мир». Можно было бы расценить это как случайность или злую иронию судьбы, но мы знаем, что для английских королей того периода изображения и надписи на монетах являлись важным средством саморепрезентации. Гарольд в этом смысле не был исключением: известно, что после его вступления на трон монеты стали чеканиться по новым штампам. Монеты типа «рах» выпустил в начале своего правления король Эдуард, по-видимому, в знак того, что смутные времена миновали и отныне в королевстве воцарится мир539. Возможно, Гарольд повторил надпись, чтобы подчеркнуть преемственность с королем Эдуардом, чьим законным наследником он являлся. Но не исключено, что слово «рах», как призыв к миру и обращение к Христу, имело для него более глубокий смысл, поскольку оно соответствовало его глубинным желаниям. Можно вспомнить, сколько раз Гарольд искал пути к примирению, а не начинал войну, даже в тех случаях, когда такая тактика не отвечала его непосредственным интересам. Он неоднократно договаривался с Гриффидом Уэльским и эрлом Эльфгаром, хотя окончательное изгнание Эльфгара пошло бы на пользу родичам Гарольда540. В 1065 году он согласился на изгнание Тости, чтобы избежать междоусобной войны, нанеся серьезный урон своей семье541.
41
Если верить «Саге об Олаве Святом», включенной в состав собрания «Круг Земной» Снорри Стурлуссона, это имя дал ребенку скальд Сигват «в честь Карла Магнуса, конунга», который, по словам Сигвата, был «лучшим человеком на всем белом свете» (Сага об Олаве Святом // Круг Земной / Пер. с др.-исл. М. Ю. Стеблин-Каменского. М. 1980. С. 273). Об этом имени см. также Успенский Ф. Б. Имя и власть: выбор имени как инструмент династической борьбы в средневековой Скандинавии. М. 2004