- Твоим медовым речам, я не поверю никогда, слышишь? А как же твоя дочь? Что ты сделаешь с ней? И ты, что можешь слышать мои мысли?
- Свою дочь я выгодно выдам замуж за приделы Египта, и никто, и никогда не узнает о её проделках, скудоумный ты мальчишка. Я не монстр, каким ты рисуешь меня в своей пустой голове.
Разом в беспросветной тьме маленькой комнаты без единого окна, загорелось около сотни свечей, от резкой яркости вспыхнувшего света Марсселус зажмурил глаза, и часто заморгал, пытаясь привыкнуть к новому освещению. Спустя пару мгновений, когда ему это всё же удалось он увидел перед собой херихеба в церемониальной одежде. Шкура леопарда во всю величину, переброшенная через правое плечо свисала до самого пояса причетника, и отливала золотистым блеском в сиянии свечей. Черные глаза животного на клыкастой морде, навсегда застыв в немом оцепенении, взирали в никуда.
- А насчёт чтения твоих мыслей ты прав, в моей власти находятся величайшие тайны мироздания, я могу не только слышать о чем ты думаешь. Мне подвластно общение с Богами и духами, ничтожный раб. Я владею силой, которая заставит тебя страдать вечность...
Вдруг глаза жреца вспыхнули ярко-синим светом, он положил руку на плечо Марса и сжал её, причиняя боль своему обидчику. Голос его изменился и стал грубым, басистым и глухим.
- Я проклинаю тебя призренный, на вечность бытия без услады мирской! Отныне ты не сможешь питаться пищей людскою, как той что ел из моих рук и не был благодарен за это. Я навсегда изгоняю тебя из земель Египетских! Никогда больше не сможешь ты вернуться в дом родной, и не увидишь семью свою, потому что солнце что светит и согревает эту великую страну и её благородный народ, будет опалять тебя и прожигать плоть и кожу твою. Теперь ты, станешь чудовищем! Жалким, трусливым, ничтожным! Будешь вечно скитаться в тени, под покровом ночи и никому не будешь нужен таким, ведь ты не достоин любви, уважения и сострадания. А теперь прочувствуй силу моего гнева, тебе передадут её священные скарабеи.
В другой руке жреца появились два черных жука, которые переместились на тело Марса. Один пополз за плечо на спину и начал зарываться между лопаток прикованного пленника. Адская боль, будто огнём опалила позвоночник Марсселуса когда жук, наконец добился своей цели и проник под кожу и плоть. Другой скарабей поднялся вверх по шее, минуя подбородок попытался влезть в рот бедного парня, но тот намертво стиснул зубы. Не желая промедлений, причетник закрыл ему нос. Марс сдался через минуту, и всё же открыл рот в судорожном вдохе, куда быстро влез жук и начал пробираться прямо в горло, застревая прямо в глотке, он специально перекрыл кислород молодому человеку, который начал громко кашлять, биться в конвульсиях и задыхаться.
Паника, отчаяние и нереальность происходящего, всё что мог вспомнить вампир после удушливой смерти от маленьких лапок шевелящегося в горле насекомого.
Когда он очнулся около реки, яркое александрийское солнце, уже было в зените. Словно в погребальном костре, его кожа плавилась от его лучей, оставляя ожоги и язвы, прожигая плоть новоиспечённого вампира. Тень от деревьев не спасала, а до ближайшего населенного пункта, было около получаса пешего хода. Кое-как он смог доползти до берега и только приложив не мало усилий, окунутся в живительную прохладу, водной стихии. Марсселус обнаружил, что ему не нужно выныривать для вдоха, тогда и пришло осознание того, что тело его, всё же мертво. Так он и провёл весь день, барахтаясь в воде, она рассеивала и преломляла прямые солнечные лучи, тем самым спасая Марса от ужасных мук. Раны начали затягиваться, но очень медленно. Стоило ему вытянуть руку из воды, как она начинала дымиться и тлеть, источая зловонный смрад жареного мяса.
Долгое время он скитался по миру, пряча лицо под капюшоном длинной, чёрной мантии. Уплывал, убегал по дальше от родного города, прятался от дневного света, и ничем не мог утолить свой дикий голод. Вся еда на вкус казалась ему пресной, не вкусной и совсем не насыщала желудок, который уже сводило приступами болевых спазмов. Пока в один из дней, удаляясь всё дальше от Египетских земель он не остановился в окутанном туманом лесу. Там безжалостно напал на дикого кабана, терзая и разрывая его на куски, вампир ел и ел, просто не в состоянии остановиться. Осознание того, что его насыщает не мясо животного, а его тёплая, сочащаяся из плоти кровь, вызвало лишь отвращение и приступ тошноты.
Животной крови хватило не надолго, и уже вскоре голод вернулся с новой силой.
В лесной чаще, он набрёл на маленькую хижину, куда и направился, полон безумных образов и мыслей в своей голове. В той отдалённой и скрытой от всего белого света лачуге, он впервые встретился с...