Не воспользоваться этим было бы настолько глупо, что даже не рассматривалось, и именно поэтому, пока Министерство гудело как растревоженный улей, молодой Гринграсс выдвинул свою кандидатуру на пост недавно погибшего главы аврората. Голосовали малым составом, а занятый попытками получить наследство Поттеров Дамблдор оное заседание и вовсе пропустил. Как итог, новый глава магической полиции устраивал всех. Практически утратившие власть традиционалисты были за, так как Гринграсс хоть и не их, но и не светлый тоже. Затесавшиеся на заседание маглолюбы исходили из тех же раскладов с той лишь разницей, что стороны поменялись местами. Нейтралы же единогласно голосовали за своего.
В итоге так и не получивший наследства Поттеров Дамблдор было чухнулся, да куда там. Энакин, мило улыбаясь, за каких-то пару дней подмял под себя аврорат, никто и пикнуть-то не успел. Точнее, один, Аластор Моуди, попытался, но лишь пополнил коллекцию весёлых воспоминаний о былом. Ну не ему тягаться с имеющим более чем двадцатилетний опыт управления галактическим флотом.
***
Приветственное построение, стандартный доклад и перекличка, ничего нового, и именно в этот момент Аластор Моуди и изволил мало того, что опоздать и явиться к самому окончанию, так ещё и иметь наглость высказаться по поводу бездарности некоторых зарвавшихся аристократов, которые-де работать мешают. Стоявший не менее чем в десяти метрах от смутьяна Энакин обернулся и, всунув едва надкушенное яблоко одному из стажёров, тихо произнёс:
— В позицию. — А когда явно увлечённый своим монологом Моуди даже не почесался, в несколько шагов оказался перед обнаглевшим подчинённым. И, нависнув над ним, тихо и уверенно повторил: — Я сказал: в позицию.
— Да что ты можешь, сопляк, — гаркнул ветеран и сильнейший боевик аврората, а в следующий миг рухнул на пол.
— В позицию, я сказал, — повторил новоиспечённый глава аврората, и у Моуди не осталось выбора, пришлось подниматься и, костеря проклятущий протез, что так невовремя умудрился взбрыкнуть, доставать палочку и…
Едва только начал движение, как был снесён мощнейшим ударом на вид совершенно расслабленного мажора, а в следующий миг вновь раздалось уже знакомое всем «В позицию».
Раз, другой, третий, на пятый уже образовавшие круг авроры едва сдерживали смешки. Новый глава аврората буквально валял того, кого все считали лучшим, по земле. Дважды мужчина давал Моуди фору и не менее трёх связок заклинаний принимал исключительно на щит, а затем следовал один единственный выпад, и Моуди вновь и вновь валился на землю. Когда это произошло в пятый раз, откуда-то сбоку раздалось неуверенное «хватит».
— Нет, не хватит, во-первых, я никому не позволю зарываться и, во-вторых, я не люблю нечётные числа, а посему в позицию, мистер Моуди, и будьте уже любезны показать нам, на что же вы всё-таки способны, а то я что-то пока не вижу и единого повода для гордости. И если вот это жалкое подобие вы изволите с гордостью именовать «боевой выучкой», то я вынужден усомниться в вашей компетентности. Ибо меня за такое неделю, не меньше, кормили бы только и исключительно песком. — Шестое падение было позорным и тем паче обидным из-за того, что проклятый аристократ попросту развернулся к нему спиной и, спокойно забрав своё яблоко уже занёс его для укуса. Именно в этот момент униженный и оскорблённый Моуди и не выдержал.
— Ах ты, сука пожирательская, — взревел озверевший от прилюдного унижения старый аврор. Мир будто бы замер, и все с ужасом увидели несущийся в спину новоиспеченного начальства яркий зелёный луч. Какой-то миг — и, не долетев, тот замер примерно в десяти сантиметрах от цели. Резкий разворот и гулкое «ложись!» накрыло плац. Доля секунды, и все без исключения бойцы вжимаются в каменную брусчатку, а затем с изумлением видят, как застывший в воздухе луч, так и не достигнув цели, медленно сдвигается и уходит в близлежащую стену. Ещё миг, и виновник, хватаясь за горло, хрипя, падает на колени.
— За покушение на убийство сотрудника аврората при исполнении, Аластор Моуди, вы арестованы. — Спокойный, будто бы ничего не случилось, голос сделал своё дело, и очнувшиеся от первого шока бойцы скрутили и обезоружили неспособного к малейшему сопротивлению Моуди и волоком потащили того в допросную.