Она вдруг стала страшно похожа на миссис Уизли.
К счастью, тут отворилась задняя дверь и вошли Полумна и Дин с намокшими от дождя волосами и охапками плавника в руках.
– И крошечные ушки, – тараторила Полумна, – папа говорит, как у бегемота, только фиолетовые и мохнатые. А если хочешь их позвать, надо напевать какую-нибудь мелодию, только не очень быструю, лучше всего – вальс…
Дин, слегка смущённый, пожал плечами, взглянув на Гарри. Они с Полумной понесли топливо в гостиную, совмещённую со столовой, – там Рон и Гермиона накрывали на стол. Гарри воспользовался случаем, схватил два кувшина с тыквенным соком и побежал за ними, улизнув от неудобных расспросов.
– …а если ты как-нибудь нас навестишь, я покажу тебе рог. Папа мне о нём писал, только я его ещё не видела, потому что Пожиратели смерти сняли меня с хогвартского экспресса и я так и не попала домой на Рождество, – сказала Полумна, помогая Дину укладывать топливо в камине.
– Полумна, мы же тебе рассказывали, – крикнула через всю комнату Гермиона. – Рог взорвался. Это был рог взрывопотама, а никакого не морщерогого кизляка…
– Нет, это был определённо рог кизляка, – безмятежно отозвалась Полумна. – Папа подробно его описал. Наверное, он уже восстановился, они ведь замечательно умеют самоисцеляться.
Гермиона только головой покачала, продолжая раскладывать вилки.
Билл привёл мистера Олливандера. Мастер волшебных палочек всё ещё был очень слаб и цеплялся за руку Билла, который поддерживал его и нёс большой чемодан.
Полумна подошла к старику:
– Мне будет вас очень не хватать!
– И мне вас тоже, моя дорогая, – ответил Олливандер, погладив её по плечу. – Вы были мне огромным утешением в том ужасном месте.
Флёр расцеловала его в обе щеки:
– Итак, au revoir,[6] мисте'г Олливанде'г! Не могли бы вы оказать мне любезность? П'гошу вас, пе'гедайте это тётушке Билла. Я так и не соб'галась ве'гнуть ей диадему.
– Почту за честь, – отвечал Олливандер с лёгким поклоном. – Это самое меньшее, что я могу сделать в благодарность за вашу доброту и гостеприимство.
Флёр принесла потёртый бархатный футляр и открыла, показывая мистеру Олливандеру. Диадема засверкала при свете низко висящей люстры.
– Бриллианты и лунные камни, – определил Крюкохват, который успел незаметно, бочком пробраться в комнату. – Гоблинская работа, если не ошибаюсь?
– Оплачена волшебниками, – негромко ответил Билл.
Гоблин глянул на него вызывающе и в то же время трусливо.
Ветер бушевал вокруг коттеджа, когда Билл с мистером Олливандером скрылись в ночи. Остальные уселись за стол, еле втиснувшись локоть к локтю, и принялись за еду. В камине потрескивал огонь. Гарри заметил, что Флёр только ковыряет вилкой в тарелке и поминутно смотрит в окно. Впрочем, Билл вернулся ещё до конца ужина. Ветер растрепал его длинные волосы.
– Всё хорошо, – сказал он. – Олливандера устроили на новом месте. Мама и папа передают привет, Джинни тоже. Фред и Джордж довели Мюриэль до истерики – они продолжают рассылку заказов совиной почтой из её гостиной. По крайней мере, тётушка очень обрадовалась диадеме – говорит, она думала, что мы её украли.
– Ах, она п'госто п'гелесть, эта твоя тётушка, – сердито ответила Флёр, взмахом волшебной палочки заставляя грязные тарелки подняться в воздух и сложиться в стопку. Потом подхватила всю стопку и прошествовала на кухню.
– Папа тоже сделал диадему, – заявила Полумна. – Вернее, венец.
Рон ухмыльнулся, переглянувшись с Гарри. Гарри понял, что он вспоминает кошмарный головной убор, который они видели у Ксенофилиуса.
– Да, он хочет воссоздать утерянную диадему Кандиды Когтевран. Он уже вычислил большинство составных частей. Пропеллер австралийской веретенницы особенно пришёлся к месту…
Раздался громкий стук в парадную дверь. Все головы повернулись в ту сторону. Из кухни прибежала испуганная Флёр. Билл вскочил на ноги, направив волшебную палочку на дверь, Гарри, Рон и Гермиона сделали то же самое. Крюкохват тихонько нырнул под стол.
– Кто там? – крикнул Билл.
– Я, Римус Люпин! – донеслось из-за двери под завывания ветра.
У Гарри сжалось сердце: что ещё случилось?
– Я оборотень, женат на Нимфадоре Тонкс, адрес коттеджа «Ракушка» назвал мне ты, Хранитель Тайны, и пригласил приходить в экстренных случаях!
– Люпин! – Билл подбежал к двери и рывком распахнул её.
Люпин ввалился в прихожую – весь белый, в дорожном плаще, седые волосы встрёпаны ветром. Он выпрямился, оглядел комнату, проверяя, кто здесь есть, и громко крикнул: