– Не знаю, как вас благодарить. Вы дважды спасли нам жизнь.
– Вот и будь поосторожнее впредь, – угрюмо фыркнул Аберфорт. – Третий раз у меня может и не получиться.
Гарри вскарабкался на камин и в отверстие за портретом Арианы. С другой стороны были гладкие каменные ступени. Похоже, проход находился здесь уже много лет. Со стен свисали медные лампы, земляной пол был плотно утоптан. Они шли, а за ними по стенам скользили, колеблясь, их тени.
– И как давно он существует, этот проход? – спросил Рон. – Его ведь нет на Карте Мародёров, правда, Гарри? Я думал, есть только семь тайных путей в школу и из школы.
– Они опечатали их все перед началом учебного года, – сказал Невилл. – Теперь через них не пройдёшь – вход защищён заклятиями, а на выходе поджидают Пожиратели смерти и дементоры. – Он пошёл спиной вперёд, глядя на них, сияя, впитывая долгожданные лица. – Не думайте обо всей этой ерунде… А правда, что вы прорвались в «Гринготтс»? И сбежали оттуда на драконе? Всё это знают, только и разговору что об этом. Кэрроу избил Терри Бута, потому что Терри кричал об этом в Большом зале за обедом.
– Да, всё это правда, – сказал Гарри.
Невилл ликующе засмеялся.
– А что вы сделали с драконом?
– Отпустили на волю, – сказал Рон. – Гермиона, правда, хотела оставить его себе вместо котёнка…
– Не надо преувеличивать, Рон…
– Что вы делали всё это время? Говорят, будто вы просто скрывались, но я так не думаю, Гарри. Я думаю, у вас есть план.
– Ты прав, – сказал Гарри. – Но расскажи лучше о Хогвартсе, Невилл, мы же ничего не знаем.
– Хогвартс… Знаете, на Хогвартс тут теперь совсем не похоже. – Улыбка гасла на лице Невилла, пока он произносил эти слова. – Вы слыхали о Кэрроу?
– Это те двое Пожирателей смерти, которые теперь тут преподают?
– Они не только преподают, – сказал Невилл. – Они отвечают за дисциплину. Большие любители наказывать, эти Кэрроу.
– Вроде Амбридж?
– Ну, Амбридж рядом с ними – кроткая овечка. Все остальные учителя должны доносить Кэрроу о каждом нашем проступке. Однако они этого не делают, если есть хоть малейшая возможность. Похоже, они ненавидят их также сильно, как мы. Эта скотина Амикус преподаёт то, что раньше было защитой от Тёмных искусств. Правда, теперь это Тёмные искусства в чистом виде. От нас требуют тренировать заклятие Круциатус на тех, кто оставлен после уроков за провинность…
– Что?!
Голоса Гарри, Рона и Гермионы в унисон прокатились по тоннелю.
– Да-а, – протянул Невилл. – Так я и получил вот эту отметину. – Он показал на особенно глубокий порез на щеке. – Я отказался это делать. Зато Крэббу и Гойлу очень нравится – наконец и они хоть в чём-то первые! Алекто, сестра Амикуса, преподаёт магловедение – это теперь обязательный предмет для всех. Все мы должны слушать, что маглы – вроде животных, тупые, грязные, и как они своим коварством загнали волшебников в подполье, и что нормальный порядок скоро будет восстановлен. Вот это, – он показал на другую вмятину на лице, – я получил за то, что спросил, сколько магловской крови в ней и в её братце.
– Чёрт подери, Невилл! – воскликнул Рон. – Неужто нельзя было придержать язык за зубами?
– Ты бы слышал, как она говорит, – отозвался Невилл. – Ты бы тоже не выдержал. И потом, когда им противоречишь, – это полезно. Это во всех вселяет надежду. Я это заметил, когда ты так поступал, Гарри.
– Но они же сделали из тебя заточку для ножей! – возразил Рон, слегка вздрогнув, когда они проходили под лампой, ярко высветившей увечья Невилла.
Невилл дёрнул плечом.
– Плевать. Они сами не рвутся разбазаривать чистую кровь, поэтому пытают нас помаленьку, если мы вякаем, но убивать не убивают.
Гарри не знал, что хуже – страшные вещи, о которых говорил Невилл, или будничный тон, которым он о них рассказывал.
– Настоящая опасность грозит лишь тем, чьи друзья и родные за пределами замка доставляют новой власти неприятности. Этих берут в заложники. Старик Ксено Лавгуд слишком много себе позволял в своём «Придире», и Полумну сняли прямо с поезда, когда она ехала на рождественские каникулы.
– С ней все в порядке, Невилл, мы её видели…
– Я знаю, она сумела прислать мне весточку.
Он достал из кармана золотую монету, и Гарри сразу опознал один из тех фальшивых галеонов, которыми пользовался Отряд Дамблдора, чтобы передавать сообщения.
– Потрясающая штука, – сказал Невилл, радостно улыбаясь Гермионе. – Кэрроу так и не просекли, как мы сообщаемся друг с другом, – они на этом чуть ума не решились. Мы вылезали по ночам и делали надписи на стенах: «Отряд Дамблдора: мобилизация продолжается», и всякое такое. То-то Снегг злился.