Пытаясь отвязаться от подвыпившего дядюшки Рона, который все спрашивал и спрашивал, не его ли Гарри сын, Гарри заметил старого волшебника, в одиночестве сидевшего за столом. Копна седых волос, делавшая его похожим на старый одуванчик, была увенчана попорченной молью феской. Он казался смутно знакомым. Гарри напряг память и неожиданно понял, что это Эльфиас Дож, член Ордена Феникса и автор некролога Дамблдора.
Гарри подошел к нему.
— Можно присесть?
— Конечно, конечно, — сказал Дож высоким, сиплым голосом.
Гарри наклонился ближе.
— Мистер Дож, я Гарри Поттер.
Дож открыл рот от удивления.
— Мой дорогой мальчик! Артур сказал мне, что ты здесь, но замаскирован… я так рад, это такая честь!
Дож нервным движением налил Гарри шампанского.
— Я подумывал о том, чтобы написать тебе, — шепнул он, — после Дамблдора… это был шок… и для тебя тоже, я уверен…
Маленькие глазки Дожа внезапно наполнились слезами.
— Я видел некролог, который вы написали для «Ежедневного пророка», — сказал Гарри. — Я и не подозревал, что вы так хорошо знали профессора Дамблдора.
— Так же хорошо, как и все, — ответил Дож, утерев глаза салфеткой. — Конечно же, я знаю его дольше всех, если не считать Аберфорта… а Аберфорта почему-то никто никогда не считает.
— Раз уж заговорили о «Ежедневном пророке»… не знаю, читали ли вы, мистер Дож?..
— О, прошу, зови меня Эльфиас, милый мальчик.
— Эльфиас, вы читали интервью, которое Рита Скитер дала о Дамблдоре?
Лицо Дожа побагровело.
— О да, Гарри, я читал его. Эта женщина — или стервятница, если называть вещи своими именами, — постоянно донимала меня, пытаясь добиться интервью. Жаль это говорить, но я в конце концов ей нагрубил и обозвал назойливой дурой, и в результате, как ты знаешь, она меня оклеветала, назвав сумасшедшим.
— Ну, в этом интервью, — продолжил Гарри, — Рита Скитер намекнула, что профессор Дамблдор в молодости занимался темными искусствами…
— Не верь ни единому слову! — тут же ответил Дож. — Ни слову, Гарри! Пусть ничто не запятнает твою память об Альбусе Дамблдоре!
Гарри посмотрел на выражавшее искреннюю боль лицо Дожа, но чувствовал скорее разочарование, чем уверенность. Дож действительно считал, что все так просто, и Гарри может просто решить не верить? Дож что, не понимал, что Гарри хотел быть полностью уверенным, хотел знать все?
Возможно, Дож понял чувства Гарри — он торопливо продолжил:
— Гарри, Рита Скитер — ужасная…
Его прервал чей-то пронзительный смешок.
— Рита Скитер? О, я ее обожаю, всегда читаю ее статьи!
Гарри и Дож, повернувшись, увидели тетю Мюриэл. На ее шляпке покачивались перья, в руках она держала бокал шампанского.
— Она написала книгу о Дамблдоре, вы знаете?
— Здравствуй, Мюриэл, — сказал Дож. — Да, мы только что обсуждали…
— Эй, ты! Дай мне свой стул, мне сто семь лет!
Еще один рыжий кузен Уизли испуганно вскочил со своего места. Тетя Мюриэл с неожиданной для своего возраста силой схватила стул, повернулась и приставила его к столу Дожа и Гарри.
— Еще раз привет, Барри, или как там тебя зовут, — сказала она Гарри. — Что ты там говорил о Рите Скитер, Эльфиас? Слышал, она написала биографию Дамблдора? Я жду не дождусь, когда смогу ее прочитать! Обязательно закажу ее в «Флориш и Блоттс».
Дож мрачно посмотрел на нее; тетя Мюриэл опустошила свой бокал, щелкнула костлявыми пальцами, и проходивший мимо официант тут же заменил его. Она сделала еще один большой глоток шампанского, рыгнула, затем продолжила:
— Да что вы надулись, как жабы? До того, как Альбус стал уважаемым, респектабельным и все такое, о нем ходили о-о-очень веселые слухи!
— Нападки, основанные на ложной информации, — возразил Дож, снова багровея.
— Я знала, что ты так скажешь, Эльфиас, — хихикнула тетя Мюриэл. — Я заметила, как ты ловко обошел все скользкие моменты в своем некрологе!
— Мне жаль, что ты так думаешь, — уже более холодно сказал Дож. — Я уверяю тебя, что писал от чистого сердца.
— Ох, да все мы знаем, что ты почитатель Дамблдора. Посмею даже заявить, что ты по-прежнему будешь считать его святым, даже если окажется, что это он убил свою сестрицу-сквиба!
— Мюриэл! — воскликнул Дож.
Гарри почувствовал в груди холод, явно не имевший отношения к шампанскому со льдом.
— Что вы имеете в виду? — спросил он у Мюриэл. — Кто сказал, что его сестра была сквибом? Я думал, она просто сильно болела…
— Неправильно ты, получается, думал, Барри! — сказала Мюриэл, похоже, довольная впечатлением, которое произвели ее слова. — Да и откуда тебе знать что-то об этом! Это все случилось за много-много лет до твоего рождения, дорогой, а правда состоит в том, что те из нас, кто жил в те времена, так и не узнали, что в действительности произошло. Вот почему я так хочу узнать, что раскопала Скитер. Дамблдор долго скрывал свою сестру, очень долго!
— Неправда! — просипел Дож. — Абсолютная неправда!
— Он никогда мне не говорил, что его сестра была сквибом, — брякнул Гарри, все еще чувствуя холод.
— А почему он должен был рассказать об этом тебе? — проскрипела Мюриэл, покачнувшись на стуле и попытавшись сфокусировать взгляд на Гарри.
— Причина, по которой Альбус никогда не говорил об Ариане, — эмоционально начал Эльфиас, — очень проста. Он был так опечален ее смертью…
— Почему никто никогда ее не видел, Эльфиас? — завопила Мюриэл. — Почему половина из нас даже не знала о ее существовании до тех пор, пока из дома не вынесли гроб с ее телом? Где был твой праведный Альбус, когда Ариана была заперта в подвале? Выделывался в Хогвартсе, абсолютно не интересуясь тем, что творится у него дома!
— Что вы имеете в виду — «заперта в подвале»? — спросил Гарри. — Что это значит?
Лицо Дожа было жалким. Тетушка Мюриэл снова хихикнула и ответила Гарри.
— Мать Дамблдора была ужасающей женщиной, просто ужасающей. Магглорожденной, хотя и притворялась, что это не так…
— Да никем она не притворялась! Кендра была прекрасной женщиной, — печально прошептал Дож, но тетушка Мюриэл не обратила на него внимания.
— …гордой и очень властной, из тех ведьм, для которых родить сквиба — величайшее оскорбление…
— Ариана не была сквибом! — просипел Дож.
— Хорошо, но раз так, Эльфиас, объясни, пожалуйста, почему она не училась в Хогвартсе? — сказала тетя Мюриэл, затем снова повернулась к Гарри. — В наше время о сквибах часто просто умалчивали, хотя доводить умолчание до такой степени — запирать маленькую девочку дома и притворяться, что ее не существует…
— Говорю тебе, не так все было! — возразил Дож, но Мюриэл продолжила свой сокрушительный монолог, по-прежнему обращаясь к Гарри.
— Сквибов обычно отправляли в маггловские школы и предлагали им жить вместе с магглами… это гораздо милосерднее, чем пытаться найти им место в мире волшебников, где они всегда будут людьми второго сорта, но, конечно же, Кендра Дамблдор и мысли не могла допустить о том, что ее дочь пойдет в маггловскую школу…
— Ариана была очень болезненной! — в отчаянии воскликнул Дож. — Ее здоровье всегда было слишком слабым, чтобы позволить ей…
— …чтобы позволить ей выйти из дома? — фыркнула Мюриэл. — И, тем не менее, она ни разу не посещала госпиталь Св. Мунго, и к ней ни разу не вызывали целителей!
— Мюриэл, ну откуда тебе знать, вызывали ли…
— К твоему сведению, Эльфиас, мой кузен Ланселот тогда был целителем в госпитале Св. Мунго, и он по большому секрету сказал моей семье, что Ариану там не видели никогда. Это наиболее подозрительно — так подумал Ланселот!
Дож чуть не плакал. Тетушка Мюриель, похоже, очень довольная собой, снова щелкнула пальцами, подзывая официанта с шампанским. Оцепеневший Гарри вспомнил, как Дурсли затыкали ему рот, запирали его, прятали от всех — и все из-за того, что он был волшебником. Неужели сестра Дамблдора так же страдала, но по противоположной причине — из-за неспособности применять магию? И неужели Дамблдор просто бросал ее, уезжая в Хогвартс, чтобы показывать там свой великолепный талант?