— Подождите, это я, Рем!
— О, слава богу, — слабым голосом проговорила Гермиона, переведя палочку на миссис Блэк; занавески с шумом закрылись, и наступила тишина. Рон тоже опустил палочку, но Гарри не торопился этого делать.
— Покажись! — крикнул он.
Люпин подошел к одной из ламп, все еще держа руки поднятыми.
— Я Ремус Джон Люпин, оборотень, также известный как Лунатик, один из четырех создателей Карты Мародеров. Я женат на Нимфадоре, которую обычно зовут Тонкс, и я научил тебя создавать патронуса, который принимает форму оленя, Гарри.
— Хорошо, — сказал Гарри, опуская палочку, — но я должен был проверить, правильно?
— Как твой бывший учитель защиты от Темных Искусств, я не могу не согласиться с тем, что ты должен был проверить. Рон, Гермиона, вы не должны были так быстро опускать палочки.
Они спустились по лестнице к нему. Закутанный в плотную черную дорожную мантию Люпин выглядел усталым, но, похоже, рад был их видеть.
— Северуса здесь нет? — спросил он.
— Нет, — сказал Гарри. — Что происходит? Все ли в порядке?
— Да, — ответил Люпин, — но за всеми нами наблюдают. На площади стоит парочка Упивающихся смертью…
— Мы знаем.
— Мне пришлось аппарировать точно на верхнюю ступеньку около входной двери, чтобы подстраховаться, что они меня не заметят. Они не знают, что ты здесь, иначе, я уверен, согнали бы сюда целую толпу. Гарри, они сейчас караулят тебя везде, где, как предполагают, ты можешь появиться. Пойдем вниз, я тебе многое должен рассказать. А еще я хочу узнать, что случилось после того, как вы покинули Нору.
Они спустились на кухню. Гермиона направила палочку на каминную решетку. Немедленно загорелся огонь, создавая иллюзию уюта среди голых каменных стен и отражаясь от длинного деревянного стола. Люпин достал из-под полы несколько бутылок сливочного пива, и они сели.
— Я бы еще три дня назад пришел, но пришлось долго путать следы: на хвосте у меня сидел какой-то Упивающийся смертью, — продолжил рассказ Люпин. — Вы сюда попали сразу после свадьбы?
— Нет, — ответил Гарри, — только после того, как нарвались на пару Упивающихся в кафе на Тоттенхэм Корт Роуд.
Люпин пролил почти все свое пиво на себя.
— Что?
Они объяснили, что произошло. Люпин был ошеломлен.
— Но как они нашли вас так быстро? Невозможно проследить за тем, кто аппарирует, если только не схватить его в момент исчезновения!
— Вряд ли они просто прогуливались в это время по Тоттенхэм Корт Роуд! — воскликнул Гарри.
— Мы думали, — осторожно проговорила Гермиона, — что, может быть, над Гарри по-прежнему установлен Надзор?
— Невозможно, — возразил Люпин. Рон самодовольно заулыбался, Гарри почувствовал облегчение. — Они бы сразу узнали, что Гарри здесь, если бы надзор за Гарри был прежним, так? Но я не могу понять, как они сумели обнаружить вас на Тоттенхэм Корт Роуд, это подозрительно, очень подозрительно.
Люпин выглядел обеспокоенно, но Гарри, со своей стороны, посчитал, что этот вопрос можно обсудить и позже.
— Расскажи, что случилось после того, как мы ушли. Мы ничего не знаем с тех пор, как отец Рона передал нам, что семья в безопасности.
— Нас спас Кингсли, — ответил Люпин. — Благодаря его предупреждению большинство гостей успело аппарировать до того, как они пришли.
— Это были Упивающиеся смертью или люди из Министерства? — вмешалась Гермиона.
— И те, и другие. В принципе, сейчас это уже одно и то же, — сказал Люпин. — Их была примерно дюжина, но они не знали, что ты здесь, Гарри. До Артура дошел слух, что они хотели выпытать у Скримджера, где ты находишься, перед тем, как убить его. Если это правда, он тебя не выдал.
Гарри посмотрел на Рона и Гермиону; на их лицах были такие же выражения изумления и благодарности. Ему никогда не нравился Скримджер, но если Люпин говорил правду, то последнее, что тот сделал — попытался защитить Гарри.
— Упивающиеся смертью обыскали Нору сверху донизу, — продолжил Люпин. — Они нашли упыря, но не стали подходить слишком близко, а потом несколько часов допрашивали тех, кто остался. Они хотели узнать что-нибудь о тебе, Гарри, но, конечно же, никто, кроме членов Ордена, не знал, что ты был на свадьбе.
Пока эти красавцы обыскивали Нору, другие Упивающиеся смертью врывались во все дома в стране, связанные с Орденом. Никто не погиб, — поспешно добавил он, предвосхищая вопрос, — но вели они себя грубо. Сожгли дом Дедалуса Диггла — хотя, как ты знаешь, его там не было, — и пытали Круциатусом семью Тонкс. Опять-таки, чтобы узнать, куда ты подевался после того, как побывал у них. С ними все в порядке — конечно, потрясены немного, но в целом все нормально.
— Упивающиеся смертью пробрались сквозь все защитные чары? — удивился Гарри, вспомнив, насколько хорошо враги действовали в ту ночь, когда он свалился в сад родителей Тонкс.
— Гарри, ты должен понять, что сейчас на стороне Упивающихся смертью вся мощь Министерства, — сказал Люпин. — Им разрешено использовать жестокие заклятья без страха быть узнанными или арестованными. Они проникали через все наши защитные заклинания, а потом, уже внутри, открыто объявляли, для чего явились.
— А они хотя бы повод какой-нибудь придумали, чтобы выпытывать у людей, где Гарри? — не без резкости спросила Гермиона.
— Ну… — проговорил Люпин и, поколебавшись, достал свежий "Ежедневный Пророк".
— Вот, — сказал он, протягивая газету Гарри, — все равно ты рано или поздно узнал бы. Вот почему они преследуют тебя.
Гарри развернул газету. На первой странице была напечатана его огромная фотография. Заголовок над ней гласил:
Рон и Гермиона гневно вскрикнули, но Гарри ничего не сказал. Он бросил газету на стол, не желая читать: было и так понятно, что там написано. Никто, кроме тех, кто был на башне в ночь смерти Дамблдора, не знал, кто на самом деле убил его, а Рита Скитер поведала всему колдовскому миру о том, что Гарри выбежал с башни вскоре после падения Дамблдора.
— Мне жаль, Гарри, — сказал Люпин.
— Упивающиеся смертью теперь контролируют еще и "Ежедневный пророк"?! — в ярости воскликнула Гермиона.
Люпин кивнул.
— Но люди ведь понимают, что происходит?
— Переворот был быстрым и практически незаметным, — ответил Ремус. — По официальной версии Скримджер не убит, а ушел в отставку. Вместо него пост занял Пий Тикнесс, находящийся под проклятием Империус.
— Почему Волдеморт не объявил себя министром магии? — удивился Рон.
Люпин засмеялся.
— Ему это не нужно, Рон. Де-факто он и есть министр, но зачем ему сидеть за столом в Министерстве? Его марионетка Тикнесс занимается повседневными делами, а Волдеморт тем временем может распространять свое влияние и за пределы Министерства.
Многие люди, конечно же, догадались, что произошло: Министерство очень резко изменило политику за последние несколько дней, и многие шепотом говорят, что за всем этим стоит Волдеморт. Но проблема именно в том, что шепотом все и ограничивается. Люди не доверяют друг другу, потому что не знают, кому можно верить; они боятся говорить в открытую — а вдруг их подозрения оправданны, и за их семьями следят? Да, Волдеморт играет в очень умную игру. Если бы он объявил министром себя, это бы спровоцировало открытое восстание, оставшись же за кулисами, он создал атмосферу смятения, недоверия и страха.
— А после резкого изменения в политике, — спросил Гарри, — случайно, не я ли вместо Волдеморта стал главным врагом Министерства?
— Есть немного — согласился Люпин, — это очень изящный ход. Сейчас, когда умер Дамблдор, ты — Мальчик, который выжил, — должен был стать новым символом сопротивления Волдеморту, но, намекнув, что ты причастен к гибели старого героя, Волдеморт не только назначил цену за твою голову, но и посеял сомнение и страх среди многих, кто встал бы под твои знамена. Также Министерство начало кампанию против магглорожденных, — Люпин показал на "Ежедневный пророк": — Читайте вторую страницу.