— Обыскать палатку! — сказал кто-то.
Гарри швырнули лицом на землю. Глухой удар рассказал ему, что Рона уложили рядом. Были слышны шаги и треск: обыскивавшие палатку расшвыривали стулья.
— Ну, а теперь посмотрим, кто нам попался, — послышался над головой злорадный голос Бирюка, и Гарри перевернули на спину. В лицо ему ударил луч света от палочки, и Бирюк рассмеялся.
— Этого отмыть — масляного эля надо. Что это с тобой, уродина?
Гарри не стал сразу отвечать.
— Я спрашиваю, — повторил Бирюк, и Гарри получил такой удар в живот, что от боли согнулся пополам, — что это с тобой?
— Ошеломили, — пробормотал Гарри, — меня Ошеломили.
— Да, похоже, — сказал второй голос.
— Как фамилия? — рыкнул Бирюк.
— Дадли, — сказал Гарри.
— А имя?
— Э… Вернон. Вернон Дадли.
— Поищи в списке, Скабиор, — сказал Бирюк, и Гарри услышал, как он шагнул в сторону, поглядеть на Рона. — А ты, рыжий, что скажешь?
— Стэн Шанпайк, — сказал Рон.
— Чёрта лысого ты Шанпайк, — сказал тот, кого назвали Скабиором. — Мы знаем Стэна, он как-то на нас работал.
Опять послышался звук удара.
— Я Б-барди, — сказал Рон, и Гарри понял, что у него рот полон крови. — Барди Висли.
— Висли? — прохрипел Бирюк. — Значит, если ты и не грязнокровка, всё равно родня предателям крови. Ну и, наконец, твоя симпатичная подруженька… — от его смакующего тона Гарри пробрала дрожь.
— Полегче, Бирюк, — сказал Скабиор сквозь ржание своих спутников.
— О, я не собираюсь кусать её прямо счас. Посмотрим, не вспомнит ли она своё имя побыстрее этого Барни. Кто ты, девица?
— Пенелопа Клируотер, — ответила Эрмиона испуганным, но уверенным голосом.
— Твой статус крови?
— Полукровка, — сказала Эрмиона.
— Это легко проверить, — сказал Скабиор. — Но все они по годам вроде школьники…
— Бхосили хколу, — сказал Рон.
— Бросили, значит, рыжий? — сказал Скабиор. — И отправились на прогулку с ночёвкой? И решили, просто для смеха, назвать Тёмного Лорда по имени?
— Не для хмеха, — сказал Рон. — Хлучайно.
— Случайно? — кругом заржали ещё громче.
— Знаешь, кто зовёт Тёмного Лорда по имени, Висли? — прорычал Бирюк. — Орден Феникса. Тебе это что-нибудь говорит?
— Ыет.
— Ну, они не показывают должного уважения Тёмному Лорду, поэтому его имя и сделано Табу. Так кое-кого из Ордена вычислили. Ну, посмотрим. Свяжите их вместе с теми двумя.
Кто- то ухватил Гарри за волосы, отволок его в сторону, заставил сесть, и начал привязывать спина к спине ещё с кем-то. Гарри был по-прежнему полуслепым, еле видел своими заплывшими глазами. Когда, наконец, связывавший его человек отошёл в сторону, Гарри шёпотом спросил у других пленных:
— Ни у кого не осталось палочки?
— Нет, — ответили Рон и Эрмиона, справа и слева от него.
— Это я виноват. Назвал его имя. Простите…
— Гарри?
Это спросил сзади новый, но тоже знакомый голос, и тот, кому он принадлежал, был привязан слева от Эрмионы.
— Дин?
— Это ты? Если они обнаружат, кого поймали…! Это Ловилы, они выслеживают бродяг, за награду…
— Неплохой улов за ночку, — послышался голос Бирюка, когда рядом с Гарри протопала пара подкованных сапог, а из палатки опять донёсся треск. — Грязнокровка, беглый гоблин, и эти вот бродяги. Ты проверил их имена по списку, эй, Скабиор? — проревел Бирюк.
— Ну да. Нету там, Бирюк, Вернона Дадли.
— Интересно, — сказал Бирюк. — Интересненько.
Он присел на корточки рядом с Гарри, и тому стало видно, сквозь узенькие щёлочки между распухшими веками, лицо под грязными серыми патлами и усами, неровные тёмные зубы и болячки в уголках губ. От Бирюка воняло так же, как на вершине башни, где погиб Дамблдор: грязью, потом и кровью.
— Так, значит, ты не в розыске, а, Вернон? Или ты в списке, но под другим именем? Ты в Хогвартсе где учился?
— В Слитерине, — автоматически ответил Гарри.
— Занятно, как всем им кажется, будто именно это мы хотим услышать, — ехидно протянул Скабиор из темноты. — Но никто не смог нам сказать, где их гостиная.
— В подземелье, — отчётливо сказал Гарри. — Входят туда сквозь стену. Там полно черепов и всякого такого, и она под озером, отчёго свет там зелёный.
Последовала короткая пауза.
— Ну, ну, похоже, мы в самом деле словили маленького слитеринца, — сказал Скабиор. — Это говорит в твою пользу, Вернон, среди слитеринцев грязнокровок не густо. У тебя отец кто?
— В Министерстве работает, — соврал Гарри. Он понимал, что его выдумка не выдержит малейшей проверки, но, с другой стороны, как только его лицо вернётся к нормальному состоянию, его игра всё равно будет проиграна. — В Департамента магических происшествий и катастроф.
— Знаешь что, Бирюк, — сказал Скабиор, — вроде там точно есть Дадли.
У Гарри дыхание перехватило: неужели удача, чистая удача, поможет им всем выкарабкаться?
— Ну, ну, — произнёс Бирюк; в его грубом голосе Гарри услышал нотку неуверенности, и понял, что Бирюк гадает, не в самом ли деле его угораздило скрутить сына чиновника из Министерства. Сердце Гарри стучало о верёвки, которыми он был окручен по рёбрам, и он бы не удивился, если бы Бирюк это заметил. — Если ты не врёшь, уродец, тебе нечего бояться прогулки в Министерство. Я думаю, твой папочка нас ещё наградит, за твою доставку.
— Но, — сказал Гарри пересохшим ртом, — если вы нас просто отпустите…
— Эй! — крикнул кто-то из палатки. — Гляньте-ка. Бирюк!
К ним подбежала тёмная фигура, и Гарри увидел, как в свете палочки блеснуло серебро. Они нашли меч Гриффиндора.
— Чу-у-у-десная штука, — оценивающе произнёс Бирюк, забирая меч у товарища. — Ну, точно чудесная. Похоже, гоблинской работы. Где вы такой раздобыли?
— Это отцовский, — врал Гарри, надеясь самой отчаянной надеждой, что сейчас слишком темно, чтобы Бирюк разглядел имя сразу под рукояткой. — Мы его одолжили, хворост рубить.
— Минутку, Бирюк! Смотри, чё тут, в Прорицателе!
Как только Скабиор это сказал, шрам Гарри, туго натувшийся на его раздутом лбу, дико ожгло. Ясно, много яснее того, что он различал вокруг, он увидел высокое здание, мрачную крепость, уголно-чёрную, неприступную. Мысли Волдеморта опять стали отчётливы, как бритвой вырезанные: он скользил к исполинской постройке, с радостным чувством приближения к цели…
Так близко… так близко… Огромным усилием воли Гарри закрыл своё сознание от мыслей Волдеморта, возвращая себя туда, где он сидел в темноте, связанный с Роном, Эрмионой, Дином и Грифуком, и слушал разговор Бирюка и Скабиора.
— Эрмиона Грангер, — говорил Скабиор, — грязнокровка, по слухам, скрывающаяся вместе с Гарь-Поттером.
Тишина. Шрам у Гарри горел, но он напрягал все силы, чтобы остаться здесь, не соскользнуть в сознание Волдеморта. Он услышал скрип сапог, и Бирюк присел на корточки перед Эрмионой.
— Знаешь что, девчушка? Эта картинка чертовски похожа на тебя.
— Нет! Это не я!
Полный ужаса крик Эрмионы был не хуже признания.
— …по слухам, скрывающаяся вместе с Гарри Поттером, — негромко повторил Бирюк.
Повисла тишина. Шрам у Гарри болел неимоверно, но он изо всех сил боролся с притяжением Волдемортовых мыслей. Ему ещё никогда не было так важно оставаться в своём сознании.
— Ну, это меняет дело, так ведь? — прошептал Бирюк. Все молчали; Гарри чувствовал, как вся банда Ловил замерла, наблюдая, и как дрожит рука Эрмионы. Бирюк поднялся, прошёл пару шагов к Гарри, и снова опустился на корточки, чтобы получше разглядеть его искажённое лицо.
— Что это у тебя на лбу, Вернон? — спросил он негромко; он дышал смрадом прямо в нос Гарри, когда прижал палец прямо к туго натянувшемуся шраму.
— Не трогай! — взвыл Гарри; он не мог сдержаться, ему казалось, что от боли его сейчас стошнит.
— У тебя, Поттер, вроде были очки? — почти неслышно спросил Бирюк.
— Я видел очки! — встрял один из Ловил, отиравшихся сзади. — В палатке были; подожди, Бирюк…