— Нет, конечно же, нет! — нетерпеливо сказал Люциус. Он сам подошёл к Гарри, так близко, что тот сквозь щёлочки глаз видел его обычно вялое, бледное лицо во всех деталях. Гарри, с его раздувшимся лицом, казалось, словно он смотрит сквозь прутья клетки.
— Что вы с ним сделали? — спросил Люциус у Бирюка. — Отчего он такой?
— Это не мы.
— Мне кажется, похоже на Жалящее Заклятие, — сказалЛюциус.
Его серые глаза изучали лоб Гарри.
— Тут что-то есть, — прошептал он. — Может быть, шрам, туго растянутый… Драко, подойди, посмотри получше! Как ты думаешь?
Теперь Гарри видел лицо Драко совсем близко, рядом с лицом его отца. Они были необыкновенно похожи, но только если отец был вне себя от возбуждения, Драко стоял здесь словно не по своей воле, словно в страхе.
— Я не знаю, — сказал Драко, и побрёл к камину, где стояла и смотрела его мать.
— Нам лучше знать наверняка, Люциус, — своим холодным, отчётливым голосом обратилась Нарцисса к мужу. — Полностью удостовериться, что это Поттер, прежде чем призывать Тёмного Лорда… Они говорят, это его, — она внимательно разглядывала терновую палочку, — но она совсем не похожа на описание Олливандера… Если мы ошибёмся, если позовем Тёмного Лорда зря… Помнишь, что он сделал с Роулом и Долоховым?
— А как насчёт грязнокровок? — проворчал Бирюк. Гарри чуть не свалили с ног, когда Ловцы заставили пленников опять поворачиваться, так что свет упал теперь на Эрмиону.
— Постойте, — резко сказала Нарцисса. — Да… да, она была у Мадам Малкин, с Поттером! Я помню её портрет в Прорицателе! Драко, ведь это девчонка Грангер?
— Я… может быть… вроде.
— Но тогда это мальчишка Висли! — вскрикнул Люциус, обходя вокруг связанных пленников, чтобы увидеть лицо Рона. — Это они, друзья Поттера… Драко, посмотри на него, ведь это сын Артура Висли, как там его…?
— Вроде, — повторил Драко, отвернувшись от пленников. — Может быть.
Дверь гостиной за спиной Гарри отворилась. Послышался женский голос, и от его звука страх Гарри взвился ещё выше.
— Что это такое? Цисси, что случилось?
Беллатриса Лестранг медленно пошла вокруг пленников, и остановилась справа от Гарри, рассматривая Эрмиону из-под тяжёлых век.
— Но это же, — сказала она негромко, — это же та девчонка-грязнокровка? Это же Грангер?
— Да, да, это Грангер! — закричал Люциус. — А рядом с ней, нам кажется, Поттер! Поттер и его друзья, наконец попались!
— Поттер? — пронзительно вскрикнула Беллатриса, и шагнула назад, чтобы получше рассмотреть Гарри.
— Вы уверены? Но тогда надо немедленно известить Тёмного Лорда!
Она сдвинула свой левый рукав: Гарри увидел Знак Мрака, выжженный на её руке, и понял, что она сейчас коснётся его, чтобы призвать своего возлюбленного господина…
— Мне подобает его вызывать! — сказал Люциус, и его рука сомкнулась на запястье Беллатрисы, не давая ей коснуться Знака. — Я призову его, Белла. Поттера привели в мой дом, и здесь моя власть…
— Твоя власть! — фыркнула Беллатриса, пытаясь высвободить руку. — Ты потерял свою власть, Люциус, когда потерял свою палочку! Как ты смеешь! Убери руки!
— Тебе нечего здесь делать, не ты поймала мальчишку…
— Прошу прощения, мистер Малфой, — вмешался в разговор Бирюк, — но это мы, кто поймал Поттера, и это мы, кто желает получить своё золото…
— Золото! — расхохоталась Беллатриса, пытаясь оттолкнуть зятя; её свободная рука шарила в кармане, отыскивая палочку. — Забирай своё золото, грязный стервятник, что мне, золото нужно? Я ищу лишь чести… чести…
Она перестала вырываться, её тёмные глаза остановились на чём-то, не видимом для Гарри. Торжествуя её поражение, Люциус отбросил её руку и завернул свой собственный рукав…
— СТОЙ! — завизжала Беллатриса. — Не трогай его, если Тёмный Лорд явится сейчас, нам всем гибель!
Люциус замер, его указательный палец повис над Знаком у него на руке. Беллатриса бросилась куда-то, куда Гарри было не посмотреть.
— Что это? — услышал Гарри, как она спрашивает.
— Меч, — хмыкнул невидимый Ловила.
— Дай его мне.
— Он не ваш, дамочка, а мой. Вроде как я его нашёл.
Грохнуло, и полыхнуло красным; Гарри понял, что Ловила был Ошеломлён. Его товарищи подняли яростный крик, Скабиор вытащил свою палочку.
— Соображаешь, баба, что делаешь?
— Ступефай! — пронзительно закричала Беллатриса. — Ступефай!
Хоть их было против неё четверо, не им было с ней тягаться. Она была — Гарри знал — ведьмой исключительно умелой и ни перед чем не останавливающейся. Ловилы повалились, как стояли, все, кроме Бирюка — его бросило на колени, с поднятыми руками. Краешком глаза Гарри видел, как Беллатриса наклонилась к оборотню, рука крепко сжимает меч Гриффиндора, лицо пылает яростью.
— Где ты взял этот меч? — прошипела она, вынимая палочку из безвольных пальцев Бирюка.
— Как ты смеешь? — огрызнулся он; губы — всё, чем он мог двигать, принуждённый смотреть снизу вверх на Беллатрису. — Отпусти меня, баба!
— Где ты взял этот меч? — повторила она, сунув меч ему под нос. — Снэйп отослал его в моё хранилище в Гринготтсе!
— Он был в палатке, — прохрипел Бирюк. — Отпусти, говорю!
Беллатриса махнула палочкой, и оборотень вскочил на ноги, но приблизиться к Беллатрисе поостерёгся. Он укрылся за креслом, вцепившись в его спинку грязными кривыми ногтями.
— Драко, выкини эту мразь, — указала Беллатриса на бесчувственные тела. — Если у тебя кишка тонка их прикончить, оставь их во дворе, я потом займусь.
— Как ты обращаешься к Драко… — свирепо начала Нарцисса, но Беллатриса завизжала:
— Тихо ты! Тут дела хуже некуда, Цисси! Мы можем очень серьёзно вляпаться!
Она стояла, тяжело дыша, глядя на меч, изучая его рукоять. Потом она повернулась, взглянуть на молчащих пленников.
— Если это в самом деле Поттер, его нельзя трогать, — проговорила она, скорее сама себе, чем другим. — Тёмный Лорд желает с ним сам разобраться… Но если он обнаружит… Я должна… Я должна знать…
Она вновь обернулась к сестре.
— Пленных — в погреб, пока я обдумаю, что делать!
— Это мой дом, Белла, и не тебе командовать в моём…
— Выполняй! Ты не соображаешь, в какой мы опасности! — пронзительно завопила Беллатриса. Она казалась перепуганной до безумия; тонкий язык огня вырвался из её палочки и прожёг дырку в ковре.
Нарцисса поколебалась мгновение, потом обратилась к оборотню:
— Уведи пленных в погреб, Бирюк.
Бирюк удовлетворённо хрюкнул.
— Постой, — резко сказала Беллатриса. — Всех, кроме… кроме грязнокровки.
— Нет! — заорал Рон. — Меня можешь взять, мной займись!
Беллатриса ударила его по лицу; звук удара отдался по комнате.
— Если она умрёт при допросе, придёт твоя очередь, — сказала она. — Для меня предатель крови не лучше грязнокровки. Уведи их вниз, Бирюк, и удостоверься, что они никуда не денутся, но ни пальцем их не трогай — пока.
Она швырнула Бирюку его палочку, затем вынула из-за пазухи маленький серебряный нож. Она перерезала веревки, отделив Эрмиону от прочих пленников, и за волосы выволокла её на середину комнаты, а Бирюк тем временем заставил остальных пересечь, спотыкаясь, комнату к другой двери, в тёмный коридор. Он держал палочку перед собой, и гнал пленников невидимой и неодолимой силой.
— Как вы соображаете, она оставит мне немножко той девчонки, когда с ней закончит? — тянул нараспев Бирюк, подгоняя пленных по коридору. — Я так думаю, что получу кусочек-другой, а как по-твоему, рыжий?
Гарри чувствовал, как дрожит Рон. Им пришлось спуститься по крутым ступеням; по-прежнему связанным спина к спине, пленникам грозила опасность в любой миг сорваться и сломать себе шею. Внизу была тяжёлая дверь. Бирюк отпер её тычком палочки, принудил пленных войти в затхлую сырость, и оставил в полной темноте. Раскатистый лязг захлопнувшейся двери погреба ещё не затих, когда прямо над ними раздался жуткий крик, как кричит человек, когда у него нет сил держаться.
— ЭРМИОНА! — заорал Рон, и принялся извиваться и выкручиваться из связывавших их верёвок, так что Гарри еле стоял на ногах. — ЭРМИОНА!