- Мюриэль - это какой-то кошмар, - сказал Рон, отирая рукавом лоб. - Раньше она к нам на каждое Рождество приезжала, но, слава богу, обиделась после того, как Фред с Джорджем прямо во время обеда взорвали
под ее креслом навозную бомбу. Папа твердит, что она вычеркнет их из завещания. Можно подумать, что их это волнует, - при их темпах они все равно станут самыми богатыми в нашей семье людьми. Ух ты! - прибавил он и заморгал, глядя на приближавшуюся Гермиону - Роскошно выглядишь!
- И ведь вечно этот удивленный тон, - произнесла Гермиона, но, однако же, улыбнулась. На ней было сиреневое развевающееся платье, туфли на высоком каблуке, гладко расчесанные волосы ее сияли. - Твоя двоюродная бабушка Мюриэль с тобой не согласилась бы. Я совсем недавно столкнулась с ней на верхнем этаже - она вручала Флер диадему. Увидев меня, она сказала: «Боже, это ведь магловка?» - а затем: «Плохая осанка и костлявые лодыжки».
- Не обращай внимания, она всем грубит, - сказал Рон.
- Вы о Мюриэль говорите? - спросил Джордж, вышедший с Фредом из шатра. - Да, мне она сказала, что у меня уши какие-то кривые. Старая сова. Жаль, дяди Били-уса больше нет, вот кто умел повеселиться на свадьбах.
- Это не тот, который повстречался с Гримом, а ровно через сутки умер? - поинтересовалась Гермиона.
- Нуда, под конец у него появились кое-какие причуды, - признал Джордж.
- Зато до того, как помешаться, он был душой любого свадебного пира, - сказал Фред. - Выдувал целую бутылку огненного виски, а после выскакивал на танцевальный настил, подбирал подол мантии и начинал вытаскивать букеты из…
- Да, человек и вправду очаровательный, - признала Гермиона, пока Гарри сгибался от хохота в три погибели.
- А сам почему-то так и не женился, - сказал Рон.
- Вот этим ты меня удивил, - отозвалась Гермиона.
Им было так весело, что никто не заметил запоздавшего гостя - темноволосого молодого человека с большим кривым носом и густыми черными бровями, - пока он не протянул свое приглашение Рону и не сказал, уста-вясь на Гермиону:
- Прекрасно выглядишь.
- Виктор! - завопила она и уронила свою расшитую бисером сумочку, ударившуюся о землю с громким стуком, нисколько не отвечавшим ее размерам. Торопливо подняв сумочку и покраснев, Гермиона сказала: - Я и не знала, что ты… господи… как приятно тебя видеть… Ну как ты?
Уши Рона в очередной раз заалели. Прочитав приглашение Крама с таким видом, точно он ни единому стоявшему там слову не верил, Рон спросил намного громче, чем следовало:
- Как это ты здесь оказался?
- Флер пригласила, - приподняв брови, ответил Крам.
Гарри, никакого зла на Крама не державший, пожал ему руку, а затем, решив, что лучше увести Виктора подальше от Рона, предложил проводить его до отведенного ему места.
- Твой друг мне, похоже, не обрадовался, - сказал Крам, когда они вошли в уже наполненный людьми шатер и, взглянув на рыжие кудри Гарри, добавил: - Или он родственник?
- Двоюродный брат, - пробормотал Гарри, однако Крам его, собственно говоря, уже не слушал.
Появление Крама вызвало определенный переполох, особенно среди кузин-вейл: как-никак, Виктор был прославленным игроком в квиддич. Гости еще вытягивали шеи, чтобы получше разглядеть его, а в проходе уже появились торопливо шагавшие Рон, Гермиона, Фред и Джордж.
- Время усаживаться, - сказал Гарри Фред, - не то о нас новобрачная споткнется.
Гарри, Рон и Гермиона заняли свои места - во втором ряду, прямо за Фредом и Джорджем. Гермиона казалась чуть-чуть порозовевшей, уши Рона по-прежнему алели.
Просидев несколько мгновений в молчании, он прошептал Гарри:
- Видал, какую идиотскую бородку он отрастил? Гарри пробормотал нечто неразборчивое. ^ Нагретый солнцем шатер наполнили трепетные
предвкушения, негромкий говорок сидевших в нем людей время от времени перемежался вспышками возбуж-
денного смеха. По проходу прошли, улыбаясь и кивая родственникам, мистер и миссис Уизли - последняя облачилась сегодня в новую аметистовую мантию и подобранную ей в тон шляпку.
Мгновение спустя в дальнем конце шатра возникли Билл и Чарли, оба в парадных мантиях и с большими белыми розами в бутоньерках; Фред залихватски присвистнул, заставив кузин-вейл захихикать. Зазвучала'исходящая, казалось, прямо из золотистых шаров музыка, и все смолкли.
- О-о-о-о-ох! - выдохнула Гермиона, повернувшаяся на стуле, чтобы взглянуть на вход.
Общий вздох вырвался у всех гостей, когда в проходе появились мсье Делакур и Флер. Флер словно плыла, мсье Делакур подпрыгивал на ходу и радостно улыбался. На Флер было совсем простое белое платье, казалось, источавшее сильный серебристый свет. Как правило, рядом с ее сияющей красотой люди словно тускнели, сегодня же этот свет делал более прекрасными всех, на кого он падал. Джинни и Габриэль, обе в золотистых платьях, выглядели красивее обычного, а когда Флер приблизилась к Биллу, стало казаться, что он даже и не встречался никогда с Фенриром Сивым.
- Леди и джентльмены, - произнес певучий голос, и Гарри с легким потрясением увидел того же маленького, с клочьями волос на голове волшебника, что распоряжался на похоронах Дамблдора, - он стоял теперь перед Биллом и Флер, - мы собрались здесь ныне, чтобы отпраздновать союз двух верных сердец…
- Да моя диадема кого хочешь украсит, - звучным шепотом сообщила тетя Мюриэль. - Однако должна сказать, вырез у Джиневры уж больно низкий.
Джинни обернулась, улыбаясь, подмигнула Гарри и тут же снова уставилась перед собой. Мысли Гарри побрели куда-то вдаль от шатра, к послеполуденным часам, которые он проводил наедине с Джинни в укромных уголках школьного двора. Какими давними они казались теперь и слишком прекрасными, чтобы быть правдой, - сияющие часы, выкраденные из жизни какого-то нормального человека, у которого нет на лбу похожего на молнию шрама…