— Ой, что вы, что вы, какие хлопоты! — защебетала миссис Уизли. — Одно удовольствие!
Рон отвёл душу, отвесив хороший пинок гному, на свою беду выглянувшему из-за куста крылолиста.
— Д'гажайшая леди, — продолжал тем временем мсье Делакур, по-прежнему сжимая в ладонях руку миссис Уизли, — мы го'гды и счастл'ивы п'рисутствовать на событии столь то'гжественном, как соединение двух наших семейств! Позвольть'е п'гедставить вам мою суп'гугу, Аполлину.
Мадам Делакур элегантно прошествовала вперёд и наклонилась, чтобы в свою очередь поцеловать миссис Уизли.
— Оча'гована, — сказала она, — ваш суп'гуг 'гассказывал нам такие заниматель'ные исто'гии!
Мистер Уизли захохотал, как полоумный, но миссис Уизли так посмотрела на него, что он умолк, а на лице его появилось скорбное выражение, словно он стоял у постели умирающего друга.
— Конечно, вы уже знакомы с моей мл'адшей доче'гью, Габриэль! — сказала мадам Делакур. Габриэль была маленькой копией Флёр, ей было одиннадцать лет, а её длинные, до талии, волосы были очень красивого серебристого оттенка. Она адресовала миссис Уизли ослепительную улыбку, а потом кокетливо взглянула на Гарри, и захлопала длинными ресницами. Джинни громко хмыкнула.
— Ну что же мы стоим, проходите скорее в дом! — весело воскликнула миссис Уизли, подкрепляя свои слова приглашающим жестом. Последовало несколько "только после вас", "что вы, не стоит!" и "пожалуйста, прошу вас", после чего оба семейства наконец скрылись в дверях.
Вскоре выяснилось, что супруги Делакур — очень тихие и скромные гости. Они были довольны всем, что могла предложить им радушная миссис Уизли, и с готовностью приняли участие в подготовке свадьбы. На всё — от списка приглашённых гостей до цвета туфель подружек невесты — мсье Делакур отвечал: "Шарман! ". Мадам Делакур оказалась весьма сведущей в домашних чарах и умудрилась в мгновение ока отчистить духовку, над которой молодёжь билась почти неделю. Габриэль хвостиком ходила за своей старшей сестрой, стараясь помогать ей во всём и без умолку тараторя что-то по-французски.
К сожалению, Пристанище не было рассчитано на такое количество гостей. Мистер и миссис Уизли теперь ночевали в гостиной, выдержав предварительно долгий и жаркий спор с супругами Делакур, которые долго не хотели выселять хозяев из спальни. Габриэль и Флёр жили в бывшей комнате Перси, а Билл делил комнату с Чарли, приехавшим из Румынии. У Гарри, Рона и Гермионы не осталось никакой возможности поговорить с глазу на глаз. В отчаянии вся троица добровольно вызывалась кормить кур, лишь бы вырваться из переполненного и шумного дома.
— Нет, ну почему она никак не хочет оставить нас в покое! — рычал Рон, когда их второе совещание во дворе было прервано появлением миссис Уизли с огромной корзиной выстиранного белья в руках.
— О, вы уже накормили кур, молодцы, — похвалила она, подойдя поближе. — Но лучше заприте их обратно в курятник, а то завтра приедут рабочие… устанавливать тент для свадьбы, — пояснила она, тяжело привалившись плечом к стене курятника. Вид у неё был очень усталый. — Магические Маркизы Миллиамант… самые лучшие. Их пригласил Билл… Гарри, было бы лучше, если бы ты не выходил из комнаты, пока они не уедут. Вообще, должна заметить, что из-за всех этих защитных заклинаний готовиться к свадьбе стало намного сложнее.
— Мне очень жаль, — угрюмо сказал Гарри.
— Не говори ерунды, дорогой, — тут же затараторила миссис Уизли. — Я не хотела сказать ничего такого… твоя безопасность гораздо важнее! Вообще-то я как раз хотела тебя спросить, как нам лучше отпраздновать твой день рождения, Гарри. В конце концов, не каждый день человеку исполняется семнадцать, это такое событие…
— Не хочу ничего такого, — быстро сказал Гарри, живо сообразив, что для организации двух праздников работать придётся в два раза больше. — Правда, миссис Уизли, меня вполне устроит самый обычный ужин… ведь на следующий день назначена свадьба.
— Ну, ладно, как скажешь, дорогой. Тогда я приглашу Ремуса и Тонкс, хорошо? А ещё, пожалуй, Хагрида, что скажешь?
— Это было бы чудесно, — ответил Гарри. — Но ведь для вас это лишние хлопоты…
— Ну что ты, дорогой… какие хлопоты!..
Она пристально взглянула на него, потом печально улыбнулась и пошла обратно к дому. Гарри смотрел, как она на ходу взмахнула палочкой, а бельё, мокрой грудой лежавшее в корзине, начало отжимать само себя и тут же повисало на верёвке. Он почувствовал прилив жалости и раскаяния, потому что его присутствие в доме осложняло ей жизнь, а с его отъездом всё станет только хуже.