— Где Полумна? — спросила Гермиона. — Может, спросим её мнение?
Ксенофилиус шумно сглотнул, он продолжал ожесточённую борьбу с собой. Потом он сказал дрожащим и тихим голосом, еле различимым на фоне звуковой гаммы, которую исторгала печатная машинка:
— Полумна внизу, у реки, рыбачит на свежих плимпи. Он будет рада вас видеть. Я схожу и позову её, да, схожу и позову. Я попробую вам помочь.
Он сбежал вниз по спиральной лестнице, и вскоре донёсся звук открывшейся и тут же закрывшейся двери. Друзья посмотрели друг на друга.
— Старый трусливый бородавочник, — сказал Рон. — Полумна храбрее в десять раз.
— Он, наверное, просто боится последствий от Пожирателей смерти, если они узнают, что я здесь был.
— Ну, я вообще-то согласна с Роном, — сказала Гермиона. — Старый ужасный лицемер! Всем говорит, что все должны помогать тебе, а сам так и норовит уползти в сторонку! И ради небес, держись подальше от этого рога!
Гарри пересёк комнату и подошёл к окну. Оттуда было видно реку, похожую на узкую блестящую ленту, обвивающую подножие холма. Они были на огромной высоте. Когда Гарри уставился в сторону Норы, невидимую сейчас за линией холмов, мимо пролетела птица. Где-то там была Джинни. Они были всё ближе друг к другу со дня свадьбы Билла и Флер, но сейчас она не знала, что он смотрит на Нору и думает о ней. Он считал, что она должна быть рада этому, ведь все, кто вступает в контакт с Гарри, подвергаются опасности — в этом можно было убедиться на примере Ксенофилиуса Лавгуда. Он отвернулся от окна, и его взгляд упал на очередной странный предмет, стоящий на изогнутой, гладкой доске. Камень на голове красивой, но строгой ведьмы, был похож на самый причудливый на свете головной убор. Он был составлен из двух предметов, образующих вместе золотое ухо, обвивающее голову с двух сторон. Маленькая пара блестящих синих крылышек была нацеплена на кожаный ремень, который шёл вниз с теменной части головы, в это же время оранжевая редиска была прикреплена к такому же ремню, который обвивал лоб.
— Посмотрите на это, — сказал Гарри.
— Очаровашка! — сказал Рон. — Я удивлён, что ему это на свадьбе не сказали.
Они услышали шум открывающейся входной двери, и вот Ксенофилиус уже поднялся к ним. Его худые ноги были в сапогах-скороходах, а сам он нёс на подносе беспорядочно разложенные чашки и дымящийся заварник.
— А, вы уже увидели мой новое домашнее изобретение!
Он передал поднос Гермионе и присоединился к Гарри.
— Смоделировано, надеюсь, точно, на голову прекрасной Ровены Когтевран. Чрезмерное остроумие — самое большое человеческое сокровище! — он указал на предметы, похожие на ухо. — Это ушные затычки из водорослей, надевание их немедленно освобождает думающего от всех шумов в ближайшей округе!
— Здесь, — он показал на крылышки, — миниатюрный пропеллер, чтобы преодолеть границы разума.
— И здесь, наконец, — он указал на оранжевую редиску, — Сливовый дирижабль, чтобы увеличить восприимчивость к экстраординарному.
Ксенофилиус вернулся к подносу, который Гермиона еле-еле сумела пристроить на край одного из столов.
— Могу ли я предложить вам настойку из Гардирутов? — спросил Ксенофилиус. — Мы её сами сделали!
Когда он начал наливать настойку, на вид оказавшейся такой же фиолетовой, как свёкольный сок, он добавил.
— Полумна внизу, за Нижним Мостом. Она так взволнована вашим приходом! Она не будет задерживаться, она уже поймала достаточно плимпи, чтобы мы сварили из них суп, для нас и для вас. Так, садитесь, берите сахар.
— А теперь, — он смахнул стопку газет с кресла и уселся в него, скрестив ноги в сапогах-скороходах, — чем могу я вам помочь, мистер Поттер?
— Ну, — Гарри быстро посмотрел на Гермиона, та нетерпеливо кивнула, — это насчёт того значка, который вы носили на шее на свадьбе Билла и Флер. Мы очень хотели бы знать, что он значит.
Ксенофилиус поднял брови.
— Вы хотите узнать о знаке Реликвий Смерти?
Глава 21. Сказка о Трёх Братьях
Гарри повернулся и посмотрел на Рона и Гермиону. Похоже, они тоже не поняли, о чем говорит Ксенофилиус.
— Реликвии Смерти?
— Именно, — сказал Ксенофилиус. — Вы о них не слышали? Что ж, я не удивлён. Очень, очень мало волшебников в это верит. Тот придурковатый молодой человек на свадьбе твоего брата, — он кивнул в сторону Рона, — свидетельство этому. Он орал на меня за то, что я ношу символ известного Темного Мага. Какое невежество. В Реликвиях нет ничего Тёмного… во всяком случае, темного в нашем понимании. Я всего лишь открыто надел символ в надежде на то, что другие верящие помогут мне в Поиске.
Он кинул несколько кусков сахара в настойку Гурдирута и сделал пару глотков.
— Извините, — сказал Гарри, — но я до сих пор не понимаю.
Чтобы не показаться невежливым, он тоже глотнул из чашки и чуть не поперхнулся. Пойло было таким, будто кто-то превратил Драже на Любой Вкус со вкусом призрака в жидкость.
— Ну, понимаешь, верящие ищут Реликвии Смерти, — сказал Ксенофилиус, чмокнув губами, эта настойка ему явно очень нравилась.
— Но что такое Реликвии Смерти? — спросила Гермиона.
Ксенофилиус отставил свою пустую чашку в сторону.
— Думаю, что вы все знакомы со сказкой о Трёх Братьях?
Гарри сказал «нет», а Рон и Гермиона сказали «Да». Ксенофилиус серьезно кивнул.
— Так-так, Мистер Поттер, всё началось со Сказки О трёх Братьях… Где-то у меня завалялась копия…
Он неуверенно оглядел комнату, посмотрел на гору пергаментов и книг, но Гермиона сказала, — У меня есть копия, Мистер Лавгуд, с собой.
Она достала Сказки Барда Бидла из своей сумочки.
— Оригинал? — спросил Ксенофилиус хриплым голосом, и когда она кивнула, сказал, — ну так почему бы вам не прочесть его вслух? Так мы сможем лучше его понять.
— Э… Ну ладно, — сказала Гермиона нервно. Она открыла книгу, и Гарри увидел, что символ, который они изучали, украшает верхушку страницы, она кашлянула и начала читать.
Это история о трёх братьях, которые путешествовали по пустой извилистой дороге в полдень…
— В полночь, мама всегда говорила в полночь, — сказал Рон, который вытянулся, заложив руки за голову, чтобы слушать. Гермиона удостоила его раздраженным взглядом.
— Прости, но я думаю, что она будет звучать зловеще, если ты скажешь в полночь, — сказал Рон.
— Да, потому что нам в жизни страшилок не хватает, — сказал Гарри прежде, чем успел остановить себя. Ксенофилиус не обратил на это внимания, во всяком случае, так показалось, он смотрел в окно на небо. — Продолжай, Гермиона.
Когда братья достигли реки, которая была чересчур глубокой, чтобы пройти её вброд, и чересчур опасной, чтобы переплыть, они остановились. К счастью, все братья владели волшебством, так что они просто достали свои палочки и над водой возник мост, соединяющий берега. Они уже наполовину перешли его, когда путь им преградила фигура в капюшоне.
И Смерть заговорила с ними …
— Прости, — перевал Гарри, — Как это Смерть заговорила с ними?
— Это же сказка, Гарри!
— Ну да, извини. Продолжай.
И Смерть заговорила с ними. Она была зла на то, что три новых жертвы обманули ее, так как обычно путешественники тонули в реке. Но Смерть решила взять их коварством. Она поздравила трёх братьев с удачным использованием магии, и сказала, что каждый из них заработал награду за то, что был достаточно умён, чтобы обмануть её.
Старший брат, который не пропускал ни одной драки, попросил палочку, которая будет более могущественной, нежели та, что у него уже есть. Палочку, которая всегда должна приносить обладателю победу в дуэлях, палочку лучшую, чем у волшебника, который победил Смерть! И вот Смерть подошла к старому дереву на берегу реки, сделала палочку из ветки и дала её старшему брату.
Затем настала очередь второго брата, который был заносчивым человеком. Он решил, что он может выпросить нечто куда более стоящее. Он попросил у Смерти силу, чтобы возвращать мёртвых из чертогов Смерти. После его слов Смерть подняла камень лежавший на берегу реки и дала его среднему брату, и сказала, что этот камень даст ему силу необходимую для воскрешения мёртвых.