Одри кивала, Невилл и Гермиона улыбались. Пожалуй, Гарри и правда не помешает квиддич: энергия в нем буквально бурлила и требовала выхода на волю. Подумав об этом, Гермиона даже замерла. В школе она не любила физкультуру. И часто жаловалась маме, что лучше бы ее отменили. Но мама всегда отвечала, что маленьким девочкам и мальчикам нужно много двигаться, иначе они будут хуже учиться, чаще отвлекаться и плохо спать. Поэтому Гермиона, хоть и не любила физкультуру, никогда ее не пропускала. Она не хотела становиться невнимательной.
— А ведь и правда, — задумчиво протянул Гарри, когда девочка ему об этом рассказала. — Почему в Хогвартсе нет какой-нибудь физкультуры?
— Может, типа они аристократы? Ну, «физические упражнения не для нас», — пожала плечами Одри.
— Не может быть. Раньше в пансионатах для молодых аристократов всегда преподавали фехтование, обучали кататься на лошадях… не думаю, что у магов все не так, — мотнула головой Гермиона.
— А у нас из физических упражнений только прогулка до теплиц, — вздохнул Гарри.
— Почему же? Еще прыжки по лестнице, — хмыкнул Невилл.
Они часто болтали о чем-то таком, серьезном и взрослом, вчетвером. И часто собирались в том кабинете, где когда-то нашли карту мародеров. А вот по вечерам в гостиной не стеснялись заниматься отдельно. Гермиона часто помогала Невиллу с домашней работой. Гарри тоже мог, но девочке это явно нравилось, поэтому Гарри, закончив с уроками, играл в шахматы с Роном, болтал с Дином и Симусом, слушал истории Ли Джордана, или сам рассказывал что-то тем, кто готов был слушать.
С Роном Гарри было весело. Он был чем-то похож на Дадли — такой же громкий и прямолинейный, вот только у Дадли всегда был План. А у Рона не было, поэтому он и казался просто неприятным и шумным. Но в шахматы играл хорошо. Наверное, ему просто в детстве не говорили, что нужно куда-то стремиться, чтобы чего-то добиться. Потому что Рон хватался за все сразу и в итоге не получал ничего.
А вот Одри посвящала свои вечера магическому самообразованию. Книги Гарри в этом ей помогали. Она тихонько сидела возле Невилла и Гермионы, почти всегда с книгой. Простой карандашик, которым она подчеркивала любопытные места, в итоге все равно оказывался в ее волосах, торчащий из шапки кудрей, словно перья из головного убора американских индейцев.
За пару дней до каникул школу облетела невероятная новость: Беллатрикс Лестрейндж все же выпустили из Азкабана. И новость эта даже испугала Одри.
— Она попробует со мной встретиться, — испуганным шепотом призналась она за завтраком.
— Успокойся, все будет хорошо, — Гарри прислонился к ней плечом. — Никто тебя у Говарда не заберет.
— А вдруг она и правда… сумасшедшая?
— Все будет нормально, — убежденно говорил Гарри.
Но и сам чувствовал, что будет сложно. Все уже сложно.
В ночь перед отъездом Одри собирала чемодан. Обычно в это время все ложились спать, но близость каникул породила спонтанную вечеринку в пижамах. Парвати гадала на картах таро сначала Лаванде, а потом Гермионе, много шутили, крайне весело и совсем не зло обсуждали других девчонок. Гермиона лежала на кровати Одри, Парвати и Лаванда устроились на соседней, Одри собирала сундук, сидя на полу.
— А вы, оказывается, не такие уж и заучки, — хихикнула Лаванда.
Одри с Гермионой переглянулись. Брожение после отбоя, вечера на кухне, переписка с тогда-еще-уголовником… Действительно, именно так выглядят заучки. Поэтому обе девочки тут же расхохотались.
— Не обижайся, Лаванда, — беззлобно призналась Гермиона. — Просто обычно ваша болтовня нам быстро наскучивает. Но это не значит, что мы не обсуждаем одежду, не сплетничаем и не мечтаем о чем-то вслух. Просто…
— Не продолжай, — махнула рукой Парвати. — Мне моя сестра тоже постоянно говорит, что я вроде бы умная, а веду себя как идиотка. Наверное, вы тоже так обо мне думаете.
— Нет, — честно ответила Одри. — Лично мне ты была просто неинтересна.
Парвати, впрочем, совсем не обиделась. Только запульнула в соседку подушкой.
— Это война, — удивленно-утвердительно заявила Одри. — Джи*, бери подушку, давай покажем, как умеют драться заучки.
И Одри первая налетела на кровать Лаванды с занесенным над головой орудием боя. Подушечная потасовка была недолгой, после нее девочки вповалку лежали на просторной кровати. Каждая думала о своем. Только Гермиона совсем по-взрослому размышляла о том, что им четверым никогда не стать настоящими подругами. Но хорошими приятельницами, которые любят поболтать о девичьем, вполне смогут.