Как сразу после выпуска война стала особенно яростной, буквально забирая у людей возможность оставаться в стороне. Как Волдеморт нарушал неписаные правила магического мира, убивая даже тех, кто не мог себя защитить. И как они втянулись в эту войну, вступили в Орден Феникса, начали сражаться. Как проходила свадьба Джеймса и Лили — маленькая часовня, мало гостей, островок радости посреди кошмаров войны. Как родился Гарри, как его баловали все знакомые, как все радовались, что и в войну есть такие светлые и радостные моменты. И как шаткое равновесие между ужасом и счастьем было нарушено.
— Было произнесено некоторое пророчество, — вздохнул Сириус. — Мы сначала не поверили Дамблдору, но на нас, Лонгботтомов и Кентов участились нападения. Пришлось менять жилье. Твои родители тогда жили в небольшом домике на побережье, он был разрушен практически до фундамента. Лонгботтомам повезло чуть больше — у них атаковали основное поместье и оно выстояло, а вот Кенты погибли всей семьей…
— Кенты? — уточнил Гарри.
— Эрик Кент был чуть старше нас, у них был сын, он родился двадцать девятого июля. Эрика и его семью убили пожиратели, они ничем не могли им противостоять: все занимались магозоологией, абсолютно мирные и беззащитные люди. Дамблдор говорил, что они даже под пророчество не подходили.
— А что потом?
— Вы какое-то время переезжали, пока я с Джеймсом готовили дом в Годриковой впадине. До Фиделиуса вы там прожили месяца три, а то и больше. А потом мы решились на эту защиту, что и стало концом всего.
Сириус замолчал. Он не считал, что стоит щадить возраст крестника, скрывать от него правду: это никогда, в итоге, не работает. Не в таких случаях. Но и что говорить дальше, Сириус тоже не знал. Это ведь предположения, неясные намеки, даже, скорее ощущения.
Лили еще на последних курсах увлеклась ритуалистикой. Тогда еще в медицинских целях, искала себе тему для работы над зельем, а оказалось, что магия может вылечить почти все, только не зельями и заклинаниями. Она начала изучать, искала информацию, в Ордене даже познакомилась с Дорказ, та давала ей какие-то книги, они переписывались на тему Магии Крови. Этот раздел ритуалистики всегда был «на грани», его то и дело хотели запретить, но всегда есть куча послаблений, благодаря которым ритуалисты продолжают эту магию творить.
— Мы планировали бежать, — признался Сириус. — Очень переживали за тебя, к тому же многие наши знакомые погибли. И твоя мама проводила очень сложные ритуалы, которые бы смогли спрятать тебя и тех, кто с тобой в кровном родстве. Оставалось еще два ритуала, вам нельзя было переезжать, поэтому мы использовали Фиделиус.
— Фиделиус — это такое заклинание?
— Да, — кивнул Сириус. — Сложное, многоступенчатое, проводится строго в определенное время, силы требует много… И имеет свои недостатки. Из-за него у дома нет внешней защиты.
— Внешней защиты?
— Ммм… Ну представь, что у магов внешняя защита дома — это как забор, только с… не знаю… с колокольчиками. Оповещает, если кто-то пытается войти внутрь.
— Сигнализация? — усмехнулся Гарри.
— Не знаю что это, поэтому соглашусь, — подмигнул Сириус. — Ну так вот. Фиделиус накладывается на дом и небольшое пространство перед ним, слишком мало места, чтобы наложить чары защиты. Накладывать внешний круг шире — будет странно, что защита стоит вокруг пустого места. Внутри же практически бесполезно.
— Тогда почему этим Фиделиусом, — Гарри неуверенно произнес название заклинания, — все равно пользуются?
— Потому что в идеале он убирает возможность найти этот дом. Понимаешь, Фиделиус — это заклинание не только на дом, но и на человека. Назначается Хранитель, который и знает, где находится дом. И рассказать эту тайну он может только добровольно. Даже если он напишет простую записку с адресом, это не будет ничего значить — записка должна писаться с мыслями о том человеке, которому она адресована.
— То есть узнать тайну сложно? — нахмурился Гарри.
— Формально говоря, способа два: пытки и уговоры.
Мальчик замолчал, обдумывая услышанное. Дальше и так понятно. Неудачный Хранитель тайны, который выдал секрет Волдеморту… одна ошибка и у Гарри нет той жизни, которая могла бы быть. Жили бы где-нибудь в Австралии, учился бы в другой школе, клянчил игрушки у Крестного. Наверное.
— А этот Питер… где он теперь?
— Я не знаю, — признался Сириус. — Но очень хочу его найти.