— Так вот куда?.. — прошептала профессор Макгонаголл.
— Да, — кивнул Дамблдор. — Этот шрам останется у него на всю жизнь.
— Вы разве не можете что-нибудь сделать с ним, Дамблдор?
— Даже если бы мог, не стал бы. Шрамы могут быть очень даже полезны. У меня самого есть один — над левым коленом, так он полностью повторяет схему лондонского метро. Ну, давай его мне, Хагрид, нужно довести дело до конца.
— Могу я… могу я попрощаться с ним, сэр? — попросил Хагрид. Он склонил к Гарри огромную, косматую голову и неуклюже поцеловал мальчика, уколов бородой. Внезапно великан взвыл, словно раненая собака.
— Шшш! — прошипела профессор Макгонаголл. — Разбудишь магглов!
— П-п-простите, — всхлипнул Хагрид, доставая большой, весь в пятнах, носовой платок и пряча в него лицо. Но я н-н-не могу этва вынести… Лили и Джеймс мертвы… И бедняжка Гарри остаётся с магглами…
— Да, да, это ужасно, Хагрид, но всё же возьми себя в руки, не то нас заметят, — прошептала профессор Макгонаголл, осторожно похлопывая его по плечу; Дамблдор в это время переступил через низенькую садовую ограду и приблизился к входной двери. Он бережно опустил Гарри на крыльцо, вынул из кармана письмо, спрятал его между одеял и затем вернулся к остальным. С минуту они стояли, глядя на свёрток. Плечи Хагрида дрожали, профессор Макгонаголл отчаянно моргала, а обычный яркий блеск в глазах Дамблдора, казалось, внезапно пропал.
— Что ж, — наконец произнёс Дамблдор, — вот и всё. Нам здесь больше нечего делать. Теперь лучше присоединиться к празднующим.
— Да, — осипшим голосом отозвался Хагрид. — Я должен вернуть Сириусу Блеку его мотоцикл. Доб’ночи, профессор Макгонаголл. Профессор Дамблдор, сэр…
Вытирая влажные глаза рукавом куртки, он вскочил на мотоцикл и завёл мотор; мотоцикл с рёвом поднялся в воздух и исчез в ночном небе.
— Что ж, думаю, мы скоро увидимся, профессор Макгонаголл, — попрощался Дамблдор, кивнув ей. В ответ профессор шмыгнула носом.
Дамблдор развернулся и направился вдоль по улице. Дойдя до поворота, он остановился и вынул гасилку. Щелчок — и двенадцать шаров света вернулись в свои фонари. При их свете он разглядел, как полосатая кошка на другом конце улицы скользнула за угол. На пороге дома № 4 виднелся маленький свёрток из одеял.
— Удачи, Гарри, — прошептал Дамблдор. Он повернулся на каблуках и исчез, взмахнув плащом.
Лёгкий ветерок шевелил листья живых изгородей на Бирючинном проезде, тихо и опрятно лежавшем под чернильно-синим небом. Гарри Поттер, не просыпаясь, перевернулся на бок в одеялах. Детская ручка накрыла конверт с письмом. Он спал, не зная ни о том, что особенный; ни о том, что знаменит; не зная, что через несколько часов его разбудит крик миссис Дёрсли, которая откроет дверь, чтобы выставить на крыльцо пустые бутылки из-под молока; не зная, что следующие несколько недель кузен Дадли будет щипать и тыкать его… Он не знал, что в то самое время люди по всей стране тайно встречались, поднимая стаканы в его честь, и вполголоса произносили:
— За Гарри Поттера — за мальчика, который выжил!
Глава вторая
ИСЧЕЗНУВШЕЕ СТЕКЛО
Почти десять лет минуло с тех пор, как Дёрсли, проснувшись, нашли на крыльце собственного племянника, однако Бирючинный проезд остался прежним. В то утро солнце поднялось над всё такими же ухоженными садиками; озарило бронзовую табличку с номером четыре на входной двери дома Дёрсли; лучи света просочились в гостиную, почти не изменившуюся с вечера, когда мистер Дёрсли смотрел тот роковой выпуск новостей. Лишь фотографии на каминной полке дали понять, как много времени прошло на самом деле. Десять лет назад здесь было множество снимков чего-то, похожего на надувной розовый мяч в разноцветных чепчиках, — но Дадли Дёрсли вырос, и теперь на фотографиях был запечатлён тучный светловолосый мальчик на своём первом велосипеде; на ярмарочной карусели; за компьютером с папой; в обнимку с мамой. В комнате так и не появилось ни намёка, что в семью попал ещё один мальчик.
Но Гарри Поттер по-прежнему жил здесь. Сейчас он спал, но спать ему оставалось недолго. Тётя Петуния уже поднялась, и именно её пронзительный голос разбудил Гарри в то утро.
— Подъём! Вставай! Сейчас же!
Гарри, вздрогнув, проснулся. Тётя снова забарабанила в дверь.
— Вставай! — визгливо крикнула она. Слышно было, как она прошла в кухню и поставила на плиту сковородку. Гарри перевернулся на спину и попытался вспомнить, что же ему только что снилось. Это был хороший сон — кажется, летящий по небу мотоцикл. Гарри не покидало странное ощущение, будто он уже видел этот сон.