"Продолжай".
"В правительстве есть специальный отдел… после смерти его сотрудники за мной периодически присматривали. Но в целом, я слабо представляю, чем они там занимаются, хотя знаю многих, кто там работает".
"Зато я примерно представляю себе назначение этого отдела", - нетерпеливо перебил меня МакТаггарт. – "Дальше!"
Наживку он проглотил. Теперь, главное, рассказать ему то, что он хочет услышать.
"За последние пару лет этот тип залез так высоко, что сам отдел оказался под угрозой, и все его сотрудники - тоже. Мисс Эвергрин работает там уже несколько лет, она сперва меня курировала, а потом ей разрешили оформить опекунство. Пару месяцев назад этот… человек организовал нападение на отдел, были убиты почти все, кто был там в тот день. А сейчас он уже на все способен: у него есть и деньги, и власть, и возможности, и…"
"И связи в военных кругах?" – быстро перебил меня МакТаггарт. Я кивнул. – "Так он политик?"
Я перевел дух.
"Сейчас он дорвался и до политики. Его немногие знают, но, поверьте, профессор, с ним лучше не встречаться, чтобы познакомиться поближе".
"И его люди обнаружили, где вас прячут?"
"Вчера, рано утром. Когда друзьям мисс Эвергрин стало известно, что он снова послал своих людей за мной, нас действительно оформили через программу защиты свидетелей и поселили в одном доме в Уэльсе. Не знаю, как им это удалось, но нас все равно нашли, мы едва спаслись оттуда. Его прихвостни подпалили дом со всех сторон и хотели выкурить нас оттуда, как кроликов! Там люди погибли", - я закусил губу. – "Мисс Эвергрин смогла нас вытащить из той мясорубки и привезти сюда, но в отели и гостиницы нам нельзя было соваться – найдут, уже находили. Ей надо ненадолго спрятать нас куда-нибудь, а когда она найдет место понадежнее, мы уедем от вас, не волнуйтесь!"
"Не волноваться?" – заинтересовался МакТаггарт. Он кинул сигарету в мойку и встал. – "Не волноваться, говоришь, мальчик? Ни черта себе подарочек к Рождеству!" – он раздраженно сцепил пальцы и, сощурившись, посмотрел за окно, где с настырной равномерностью капали сосульки. – "Я читал сводки новостей сегодня утром! Вы жили, случайно, не на Энглси?"
"Да, возле Ллэнддэниел Фэб".
"Ну, конечно! Там был страшный пожар и паника, я видел кадры! Думали, что", - он замолчал и покосился на меня. – "Этот твой страшный человек – он никак не связан с ИРА?"
"Не думаю. Хотя на национализме у него крыша свернута, это точно. Он псих – хуже Гитлера, но намного его умнее и способен на большее. Думаю, он мог бы купить всю ИРА с потрохами".
"Правда? Знаешь, Гарри, единственное, что мне кажется странным в твоем рассказе: ты говоришь об этом типе, как об абстрактном всемогущем злодее из сказки".
Пришлось собрать волю в кулак.
"Абстрактном?! Он убил моего отца и маму! Эта сволочь…"
"Все. Верю-верю", - МакТаггарт потянулся за бутылкой, но к его разочарованию пива в ней не обнаружилось. – "Так. Ты точно знаешь, что ей сейчас не нужна помощь".
"Она ни за что не согласится впутать вас еще больше, сэр".
"Но если…"
"Вот увидите, как она разъярится, когда вы у нее об этом спросите", - пробурчал я. – "Сами тогда с ней разбирайтесь. Она еще и с меня шкуру спустит, если узнает, что я проболтался".
"Не выдам, не ори. Ох, в таком дерьме я не оказывался уже три года, с тех пор, как Стрэйнджер и Лори взяли базу Лондонского банка с моей бывшей машины", - он осекся. Сью с таким интересом смотрела на него, что он тут же нахмурился и перевел разговор. – "Но это не объясняет, каким образом Лэрри узнала мой адрес и…"
"Если хотите, сами поинтересуйтесь у нее, сэр. Она еще и не на такое способна", - я вспомнил две фигуры, взлетающие к потолку в больнице Святого Манго. Вспомнил треск ломающихся костей и шипение проклятий. Вспомнил Красную волшебницу и Вечного старца. – "Она все-таки не первый год работает в том месте. Правда, она вряд ли признается хоть в чем-нибудь, сами понимаете, разглашение тайны".
"Итак, у меня на шее не только двое детей, но и большие неприятности".
Стук капель за окном прервался каким-то странным звуком, словно кто-то стучал в окно мелким острым молоточком.
"Пик!" – Сьюзен уже бежала к окну, за которым бился о стекло крупный встрепанный голубь. Она яростно дергала раму, пока я не пришел ей на помощь. Вдвоем мы распахнули смерзшиеся створки, и Пикассо вспорхнул в комнату. Мокрый и совершенно счастливый, он устроился на одной из старинных железных банок с надписью "Мука" и принялся с облегчением чистить перья.