– Как прошло лето, Гарри? – спросила Гермиона. – Посылки с едой дошли?
– Да, спасибо огромное, – сказал Гарри. – Ваши пироги спасли мне жизнь.
– А ты получал письма от… – начал было Рон, но умолк, заметив гримасу Гермионы. Ясно, что Рон собирался спросить о Сириусе. Рона с Гермионой едва ли не меньше Гарри волновало благополучие его крестного – все трое много сделали для его побега. Тем не менее обсуждать Сириуса при Джинни не стоило. Никто, кроме Гарри, Рона, Гермионы и профессора Думбльдора, не знал, как Сириусу удалось бежать, и не верил, что он невиновен.
– Кажется, они уже перестали ссориться, – произнесла Гермиона, чтобы заполнить неловкую паузу, а то Джинни уже с любопытством переводила взгляд с Гарри на Рона. – Пойдем, поможем вашей маме с ужином.
– Ага, давайте, – поддержал Рон.
Они вышли из комнаты, спустились и обнаружили на кухне миссис Уизли, одну и в чрезвычайно дурном расположении духа.
– Есть будем в саду, – объявила она. – Здесь для одиннадцати человек места нет. Девочки, можете отнести тарелки? Билл и Чарли уже ставят столы. А вы двое, ножи и вилки, пожалуйста, – велела она Рону и Гарри и ткнула волшебной палочкой в горку картофеля в раковине. Вышло чуть энергичнее, чем она собиралась, – картофелины так резво повыскакивали из кожуры, что зарикошетили от потолка и стен. – Ой, ради всего святого, – рыкнула миссис Уизли, переводя палочку на совок, который спрыгнул со стены и поехал по полу, собирая картофелины. – Эта парочка! – свирепо выдохнула она, вышвыривая из шкафа кастрюли и сковородки, и Гарри догадался, что речь идет о близнецах. – Не знаю, что с ними дальше будет, прямо не знаю. Никакого честолюбия – разве только набедокурить лучше всех…
Она шваркнула большой медной кастрюлей о кухонный стол и яростно замахала внутри палочкой. Из кончика палочки заструился густой соус.
– Ладно, были бы какие-нибудь безмозглые, – ворчала она, ставя кастрюлю на плиту и тычком палочки зажигая под ней огонь, – правда, непонятно, зачем им мозги, все равно ведь не пользуются, и если завтра же за ум не возьмутся, пиши пропало. Про них я получила из «Хогварца» больше сов, чем про всех остальных, вместе взятых. Если и дальше так пойдет, их вызовут в отдел неправомочного использования колдовства!
Вновь ткнув палочкой, миссис Уизли выдвинула ящик с ножами и вилками. Гарри и Рон отскочили – из ящика вырвалось на свободу несколько ножей. Просвистев через кухню, они деловито набросились на картошку, которую совок только что ссыпал обратно в раковину.
– Не знаю, что мы сделали не так, – не унималась миссис Уизли. Отложив палочку, она полезла за другими кастрюлями. – И это всю жизнь, не одно, так другое, и они ничего не слушают… ЧТО?! ОПЯТЬ?!
Когда она взяла палочку со стола, та громко пискнула и превратилась в огромную резиновую мышь.
– Опять фальшивая!!! – вскричала миссис Уизли. – Сколько можно говорить, чтобы не оставляли валяться где попало!
Она схватила настоящую палочку, повернулась к плите и обнаружила, что соус уже дымится.
– Скорей, – выпалил Рон Гарри, хватая горсть ножей и вилок из открытого ящика, – пошли поможем Биллу и Чарли.
Мальчики покинули миссис Уизли и через заднюю дверь выбежали во двор.
Они не прошли и нескольких шагов, как из сада им навстречу на гнутых лапах вылетел кот Гермионы, рыжий Косолапсус, – бутылочный ершик хвоста трубой. Косолапсус гнался за какой-то грязной картошкой на ножках, в которой Гарри узнал гнома. Ростом гном не дотягивал и до десяти дюймов. Отчаянно топоча мозолистыми ножонками, он со страшной скоростью просвистел по двору и головой вперед нырнул в резиновый сапог – под дверью их валялись горы. Кот запустил лапу внутрь, стараясь выудить гнома, а тот заливался истерическим хохотом. За домом раздался сокрушительный треск. В саду мальчики сразу обнаружили источник шума – Билл с Чарли, выставив палочки, устроили в воздухе сражение двух старых столов: те сталкивались друг с другом, пытаясь свалить противника на землю. Фред с Джорджем отчаянно болели, Джинни хохотала, а Гермиона нервно подпрыгивала у живой изгороди, явно разрываясь между беспокойством и любопытством.
Стол Билла зацепился за стол Чарли и с треском оторвал у него ножку. Наверху громыхнуло. Все задрали головы и в окне второго этажа увидели голову Перси.
– Потише нельзя?! – заорал он.
– Извини, Персик, – виновато улыбнулся Билл. – Как там донышки?
– Отвратительно, – сварливо бросил Перси и захлопнул окно.
Хихикая, Билл с Чарли благополучно посадили свои боевые машины на траву впритык, а затем Билл мановением волшебной палочки починил ножку и соорудил скатерти.