Маги, конечно, не знали о том, что все эти прекраснейшие места на картинках — дорогие частные школы. Там учатся дети богатых и родовитых. Ну или те, кто чудом попал в столь шикарное место благодаря спонсорской программе. Так как примерно половина учащихся в Хогвартсе принадлежали к числу достаточно старинных чистокровных семей, то все эти люди, разумеется, страстно желали бы для своих детей именно такой школы. Рита освещала процесс рассмотрения новых законов, вещала о дополнительных правках и с удовольствием брала интервью у всех, кто готов был с ней разговаривать. За всей этой суетой никто бы и подумать не мог, что первоначальный документ написала Амелия Боунс, которая весь год прожила боясь за племянницу, а текст этого документа Рите отправила Андромеда Тонкс, истинная слизеринка и просто умная женщина.
А разбираться с последствиями пришлось Дамблдору. Он сопротивлялся изо всех сил. Пытался убедить Министерство, что Хогвартс всегда стоял особняком, был вне политики… но к началу летних каникул всем было абсолютно ясно: школа никогда не будет прежней. Дети вернутся в другой Хогвартс. Министерству просто не позволят оставить все, как есть. Будут добавлены новые предметы, введены новые правила. Этого ждут родители: высокопоставленные и не очень. И если Фадж хочет сохранить свое место, он просто обязан взяться за это дело.
К тому же внезапно оказалось, что некоторые представители богатых семей даже готовы рассмотреть финансовую поддержку школы на постоянной основе, раз уж директор считает, что имеющегося бюджета Хогвартса не хватит для столь масштабных преобразований. Кто-то предлагал помочь не деньгами, а ресурсами. Кто-то готов был работать за меньшую плату, просто потому что всегда мечтал быть учителем в Хогвартсе. Впрочем, дети обсуждали грядущие изменения особенно страстно. Больше всего надеялись о принятии двух пунктов закона: об обязательных экскурсиях и о необходимости балов для старшеклассников.
За всеми этими событиями было легко не заметить щедрость кого-то неизвестного. Колину Криви подарили новый магический фотоаппарат — японская модель, последнее изобретение известного артефактора. Пенелопа Кристалл получила дорогостоящее собрание книг, а Аника Фаррер — приглашение к Леди Смаллет, которая брала с собой двух воспитанниц на Лазурный Берег. Разумеется, подарки тут же связали с тем, что все трое стали жертвами василиска. А уж о том, что это был именно василиск, знала вся школа.
И если раньше Дамблдор мог лишь догадываться, кто был неизвестным дарителем, то теперь все стало абсолютно понятно. Люциус Малфой старался казаться высокомерным и презрительным, но сильный легилимент все равно улавливает то, что его так волнует. Бывшая жена мало того, что заставила раскошелиться, так еще и вынудила покинуть пост в Попечительском Совете. Дамблдор же терялся в догадках: что же такое знает Нарцисса?
Между тем, собирались и остальные члены попечительского совета. Двенадцать магов. Если появлялось вакантное место, каждый из ныне имеющихся попечителей, а также директор, учителя или кто-то из Министерства, причем кто именно нигде не говорится, могли предложить на освободившееся место своего кандидата. Каждая кандидатура обсуждалась, затем проводили анонимное голосование, должность утверждали в Министерстве и вот новый член совета готов приступить к своим обязанностям. Чаще всего попечители покидали свой пост в связи с преклонным возрастом или смертью, гораздо реже — просили об отставке ввиду каких-то сложностей.
Едва все двенадцать человек собрались за одним столом, как комнату наполнило радостное нетерпение. Все сидящие здесь, даже мистер Септимус Дефлис, которому недавно исполнилось сто девяносто восемь лет, буквально жаждали поскорее приступить к обсуждению изменений в школе.
— Прежде чем мы начнем, — чуть кривя губы произнес Люциус Малфой. — Я вынужден сообщить о своем решении покинуть пост как председателя Попечительского совета, так и его рядового члена.
Маги лишь покивали головой: не так давно он угрожал им вытаскиванием на всеобщее обозрение их семейных проблем, что маги больше всего не любят, поэтому никакой жалости к уходу Малфоя никто явно не испытывал.