— Просто мы считаем, что в Хогвартсе существует только три настоящих учителя. Минерва, я и Батшеда, она еще не вернулась от внуков, — продолжил он.
— Только три? — с улыбкой переспросила Нарцисса. — Мне теперь даже интересно, какие же качества нужны настоящему учителю, что в их число не попала даже Помона?
— Все просто, — вздохнула МакГонагалл. — Нужно не просто любить свой предмет, но еще любить детей.
— И любить учить, коллега! Не забывайте о самом главном.
— Без этого никак, — кивнула МакГонагалл. — Вот Помона, в целом, любит и детей и свой предмет, а вот учить — уже не очень. Только тех, кто проявляет интерес, но это совсем другое. Видеть, как те, у кого не получалось, осваивают что-то по-настоящему сложное… это непередаваемо.
— Северус не любит детей, — вздохнул Флитвик. — Не то чтобы я его осуждал, но все равно не понимаю, зачем так мучить и себя и их.
Нарцисса опять расхохоталась. Общество двух профессоров было гораздо любопытнее, чем все сплетни многочисленных подруг миссис Малфой. Они пили чай, поглощали сладости и говорили гадости о коллегах совершенно беззлобно. Нарцисса была более чем уверена, что коллеги прекрасно знают все нюансы суждений Флитвика и МакГонагалл. Кажется, в коллективе профессоров была в чести кристальная честность.
— И как же я пойму, что учитель — мое призвание? — напомнила Нарцисса о теме разговора.
— Все просто, — улыбнулся Флитвик. — После урока ты поймешь, что ты — мазохистка, потому что это было ужасно, но ты готова повторить.
Тогда Нарцисса расхохоталась, уже не сдерживаясь. А сегодня заметно нервничала. Ее предмет, даже считаясь обязательным, был не слишком-то обременителен. По два сдвоенных урока в день. Получается каждый день по одному курсу, а в понедельник старшие ребята могли приходить к ней на лекции. Особое волнение вызывал тот факт, что первыми у Нарциссы были четверокурсники. А это значит, что ей предстоит столкнуться с близнецами Уизли, которых здесь считали грозой учителей.
За минуту до удара колокола она вышла из классной комнаты, открыв дверь и пропуская учеников внутрь. Фред (или Джордж), заходя в класс, с усмешкой спросил:
— А разве не джентльмены должны придерживать дверь?
— Я надеюсь, вы не собираетесь портить мой урок? — тихо спросила Нарцисса.
— Нет, — весело качнул головой Уизли, — с вами шутить не будем. Как можно? Вы нас хорошо знаете…
— Звучит подозрительно, — призналась Нарцисса.
Но Фред — точно он — исполнил галантный поклон, размахивая за своей спиной несуществующей шляпой, а потом еще и щелкнул каблуками, вызвал у Нарциссы непроизвольную улыбку.
— Сегодня мы с Джорджем повергли Маркуса в ступор, — шепотом заговорщика признался он. — Мы признаем величие этикета и умения унизить идиота с особым изяществом. Я даже конспектировать буду! Да мы же, как только из кабинета выйдем, слизеринцев по стеночке размажем.
Нарцисса, все еще улыбаясь, подтолкнула Фреда в сторону входа в кабинет и зашла сама. Вместе с хлопком двери громко прозвенел колокол. Первое занятие началось. Близнецы Уизли имеют все шансы стать ее любимыми учениками. Обычно все эти правила во вред другим используют Блэки, но у Уизли, кажется, талант.
Она дождалась, пока дети займут места. Специально попросила домовичку убрать лишние стулья и парты, чтобы ученики сели как можно компактнее, их и так больше пятидесяти человек. Четвертый курс рассматривал нового профессора, пока никак себя не проявляя. Присматриваются.
— Особенностью большей части традиций магического мира, — начала Нарцисса, — является логичная обоснованность этих традиций. Для мага, особенно для мага маглорожденного, бывает сложно принять, что есть в мире магии некоторые вещи, которые ни в коем случае нельзя нарушать. На своих уроках я постараюсь объяснить все так, чтобы вам стала понятна логика этих обычаев, даже если на первый взгляд она кажется странной. На уроках вы можете обращаться ко мне Леди Блэк или профессор. Первое означает, что я родилась и воспитывалась в семье, принадлежащей старинному магическому роду, который приносил клятвы самой магии. Красиво звучит, не так ли?
Ученики в классе нерешительно заулыбались, пока не понимая — можно ли смеяться на уроках нового профессора.
— Но на самом деле ничего странного и даже особенно магического в тех клятвах нет. Находят достаточно старый валун, который какое-то время лежал в хорошем, добром месте. Скажем, у родника. То есть валун этот впитывал радость уставших путников, он, так сказать, заряжен положительной энергией. И такой валун обтесывают, чтобы верхушка была плоской, переносят в подвал дома, проводят несколько ритуалов, которые условно считают запрещенными, но об этой условности мы поговорим позднее. И, когда обычный валун стал все-таки магическим, глава семьи клянется перед камнем, что теперь его семья обязуется защищать магические знания, по возможности продвигать вперед эти знания, что глава семьи обещает заботиться о счастье и здоровье всех своих родичей, ну и вдобавок — клянется помогать тем, кто нуждается именно в его помощи.