МакГонагалл просто сказала: «Как странно», – повергнув Гарри в состояние полнейшего шока, вызванного чрезвычайной невнимательностью волшебников и ведьм. Ни в одном из вообразимых миров Гарри не мог бы сказать «Хм» и уйти, совершенно не попытавшись выдвинуть гипотезу о произошедшем.
Он поднял левую руку и дотронулся до шрама.
Но какую именно…
– Теперь вы – настоящий волшебник, – слегка склонила голову МакГонагалл, – примите мои поздравления.
Гарри кивнул.
– У вас уже сложилось мнение о магическом мире?
– Странно, – протянул Гарри, – мне надо бы думать о магии, которую я увидел… о вещах, которые стали возможными, о том, что оказалось ложью, о работе, которую мне предстоит проделать, чтобы всё понять. А вместо этого я отвлекаюсь на третьестепенные банальности вроде, – Гарри понизил голос, – Мальчика-Который-Выжил.
Рядом никого не было, но не стоило искушать судьбу.
МакГонагалл хмыкнула:
– Правда? По вам не скажешь.
Гарри кивнул:
– Да. Просто это… так необычно. Обнаружить, что ты являешься частью грандиозной истории, финалом которой будет поражение великого и ужасного Тёмного Лорда, и что история эта уже закончилась. Завершилась. Совсем. Как будто ты – Фродо Бэггинс, но выяснилось, что твои родители свозили тебя на Роковую Гору, когда тебе был год от роду, и ты даже не помнишь, как выбросил Кольцо.
На лице МакГонагалл застыла улыбка.
– Знаете, если бы я был кем-нибудь другим, то, вероятно, был бы сильно обеспокоен подобными стартовыми условиями. «Господи, Гарри, что ты сделал с тех пор, как победил Тёмного Лорда? Открыл книжный магазин? Здорово! А я назвал своего сына в твою честь». В моем случае это проблемой, полагаю, не будет, – вздохнул Гарри, – и всё же… от таких мыслей у меня почти появилось желание, чтобы у этой истории был открытый финал. Тогда я потом смогу сказать, что действительно принимал в ней хоть какое-то участие.
– Да? – странным тоном сказала МакГонагалл. – Каким образом?
– Ну, например, вы упомянули, что моих родителей предали. Кто их предал?
– Сириус Блэк, – ответила МакГонагалл. Она почти прошипела это имя. – Он в Азкабане. Тюрьме для волшебников.
– Какова вероятность, что Сириус Блэк сбежит из заключения, и мне придётся выследить его и победить в блестящей дуэли или, что даже лучше, назначить за его голову большое вознаграждение и спрятаться в Австралии, ожидая результатов?
МакГонагалл моргнула. Дважды.
– Почти никакой. Никто никогда не сбегал из Азкабана, и я сомневаюсь, что именно он станет первым.
Гарри скептически воспринял фразу «никто никогда не сбегал из Азкабана». Впрочем, вероятно, при помощи магии можно подойти вплотную к созданию стопроцентно идеальной тюрьмы, особенно если у тебя есть палочка, а у заключённых – нет. В таком случае для того чтобы сбежать оттуда, в первую очередь, не стоит туда попадать.
– Ладно, – сказал Гарри, – звучит довольно убедительно, – он вздохнул, почесав затылок. – А если так: Тёмный Лорд не погиб той ночью на самом деле. Не окончательно. Его дух продолжает жить, нашёптывая людям кошмары, просачивающиеся в реальность, и ищет способ вернуться в мир живых, который он поклялся уничтожить, и теперь, согласно древнему пророчеству, он и я должны сойтись в смертельной дуэли. Победитель станет проигравшим, а побеждённый восторжествует…
МакГонагалл вертела головой, бросая взгляды в разные концы улицы в поисках случайных слушателей.
– Я пошутил, профессор МакГонагалл, – немного раздражённо сказал Гарри. Господи, почему она всегда всё воспринимает всерьёз…
Медленно, но верно внутри созревала некая догадка.
МакГонагалл спокойно посмотрела на Гарри. Очень спокойно. А затем натянуто улыбнулась:
– Конечно, пошутили, мистер Поттер.
О, чёрт.
Если бы Гарри нужно было проговорить логическую цепочку, мгновенно вспыхнувшую у него в голове, получилось бы что-то вроде: «Взвесим две вероятности. Первая: увиденное – есть результат самоконтроля МакГонагалл. Вторая: увиденное – одна из естественных реакций МакГонагалл на плохую шутку. Результат: высока вероятность того, что профессор что-то скрывает».
Но вместо этого он просто подумал: «О, чёрт».
Гарри огляделся – поблизости никого не было.
– Сами-Знаете-Кто жив, да? – сказал он со вздохом.