Гарри пришлось минуту подумать, прежде чем он сообразил, о чем говорит Рон.
— А-а, — протянул он, когда память наконец вернулась к нему. — Не знаю… Я и не заметил, что его нет. У меня тогда была другая забота — о палочке, помнишь?
Они вошли в вестибюль и направились в Большой зал на обед.
— Наверно, хорошо, — отрывисто произнес Рон, когда они уселись за стол и принялись накладывать на тарелки ростбиф и йоркширский пудинг, — иметь столько денег, что даже не замечаешь, что у тебя пропала целая пригоршня галлеонов.
— Слушай, у меня тогда совсем другое было на уме! — раздражился Гарри. — Да и у всех нас!
— Я не знал, что непречемово золото исчезает, — бубнил Рон. — Я думал, что отдал тебе деньги. А так ты не должен был дарить мне на Рождество шляпу «Пуляющих пушек».
— Да забудь ты об этом! — воскликнул Гарри.
Рон наколол на вилку жареную картошку и гневно поглядел на нее. А потом сказал:
— Ненавижу, что я бедный.
Гарри с Гермионой посмотрели друг на друга, не зная, что ответить.
— Все это ерунда, — продолжал Рон, обращаясь к картошке. — Я не виню Фреда с Джорджем, что они хотят заработать денег. Жалко, что я не могу. Жалко, что у меня нет нюхля.
— Что ж, теперь мы знаем, что тебе подарить на следующее Рождество, — утешительно-бодро отозвалась Гермиона. Но, видя, что Рон по-прежнему сидит очень мрачный, добавила:
— Перестань, Рон, бывает и хуже. Зато у тебя руки не в гное. — Гермиона с огромным трудом управлялась с ножом и вилкой, так сильно распухли ее пальцы. — Ненавижу эту Вритер! — вдруг взорвалась она. — Я ей отплачу! Даже если это будет последнее, что я сделаю в жизни!
В течение следующей недели подметные письма продолжали приходить, и, хотя Гермиона последовала совету Огрида и перестала вскрывать конверты, некоторые недоброжелатели прислали Вопиллеры, и те взрывались и выкрикивали ей в лицо оскорбления, которые мог слышать весь Большой зал. Теперь даже те, кто не читал «Ведьмополитен», узнали о предполагаемом любовном треугольнике. Гарри устал объяснять, что Гермиона — вовсе не его девушка.
— Если мы не будем обращать внимания, — говорил он Гермионе, — все уляжется… ведь то, что она написала насчет меня, им в конце концов надоело обсуждать…
— Я хочу знать, как ей удается подслушивать частные разговоры, когда даже вход на территорию школы ей запрещен! — сердилась Гермиона.
После следующего же урока защиты от сил зла Гермиона задержалась, чтобы спросить о чем-то профессора Хмури. Остальные ребята торопились поскорее уйти — Хмури настолько серьезно подошел к проведению теста по изменению траектории заклятий, что многие получили мелкие повреждения. А для Гарри последствия уходрального заклятия оказались таковы, что он ушел с урока, прижимая уши к голове руками.
— По крайней мере, Рита точно не пользуется плащом-невидимкой! — задыхаясь, прокричала Гермиона пять минут спустя, когда догнала мальчиков в вестибюле и отвела руку Гарри от извивающегося уха:
— Хмури говорит, что после второго состязания не видел ее ни возле судейского стола, ни около озера!
— Гермиона! Имеет ли смысл просить тебя бросить эту затею? — патетически воззвал Рон.
— Нет! — упрямо выкрикнула Гермиона. — Я хочу знать, как ей удалось подслушать мой разговор с Виктором! И как она узнала про маму Огрида!
— Может, она поставила вам жучки? — предположил Гарри.
— Жучки? — непонимающе переспросил Рон. — Как это… напустила блох, что ли?
Гарри принялся объяснять про потайные микрофоны и записывающие устройства.
Рон пришел в восторг, но тут вмешалась Гермиона:
— Когда-нибудь вы, наконец, прочитаете «Хогварц: история» или нет?
— А смысл? — удивился Рон. — Ты же знаешь все наизусть, мы всегда можем спросить у тебя.
— Все эти заменители волшебства, которыми пользуются муглы — электричество, компьютеры, радары и прочее — все они около «Хогварца» выходят из строя, воздух здесь перенасыщен колдовством. Нет, Рита для подслушивания пользуется магическими средствами… если бы мне только удалось выяснить, какими… о-о-о, если это незаконно, уж я ей покажу…
— Как будто у нас других забот нет! — возмутился Рон. — Только вендетты не хватает!
— А я тебя о помощи не прошу! — огрызнулась Гермиона. — Я все сделаю сама!
И она, не оглядываясь, замаршировала вверх по мраморной лестнице — в библиотеку, ни на секунду не усомнился Гарри.
— Давай поспорим, что она вернется с коробкой значков «Я ненавижу Риту Вритер»? — предложил Рон.