– В чем дело, Поттер? – не спуская с него глаз, осведомился Злей.
– Я видел… я вспомнил, – задыхаясь, проговорил Гарри. – Я только что понял…
– Что понял? – резко спросил Злей.
Гарри ответил не сразу. Он стоял, потирая шрам и наслаждаясь своим ослепительным открытием…
Коридор без окон с запертой дверью в конце снился ему много месяцев подряд, но он не понимал, что это место взаправду существует. И вот теперь, вернувшись в собственные воспоминания, он вдруг осознал, что это тот самый коридор, по которому они с мистером Уизли бежали двенадцатого августа, опаздывая на дисциплинарное слушание; коридор, ведущий в департамент тайн, – дверь, у которой на мистера Уизли напала змея.
Он поднял глаза на Злея:
– Что спрятано в департаменте тайн?
– Что ты сказал? – тихо переспросил Злей, и Гарри, к огромному своему удовольствию, увидел, что тот растерялся.
– Я спросил, что спрятано в департаменте тайн, сэр? – повторил Гарри.
– А почему, собственно, – медленно заговорил Злей, – тебя это интересует?
– Потому что, – Гарри внимательно следил за его лицом, – коридор, который я только что видел, – я давно вижу его во сне, а сейчас я его узнал – ведет в департамент тайн… и, по-моему, Вольдеморту там что-то нужно…
– Я же тебе сказал: не смей произносить имени Черного Лорда!
Они гневно воззрились друг на друга. Шрам Гарри пронзила дикая боль, но он даже не обратил внимания. Злей разволновался; после паузы он заговорил, и было ясно, что он изо всех сил изображает холодное равнодушие.
– В департаменте тайн есть много чего, Поттер; мало что тебе будет понятно и решительно ничто тебя не касается. Надеюсь, я ясно выразился?
– Да, – сказал Гарри, потирая шрам, который саднил все сильнее.
– Занятия продолжим в среду в то же время.
– Ладно, – бросил Гарри. Он сгорал от нетерпения поскорее разыскать Рона и Гермиону.
– Каждый вечер перед сном ты должен освобождать сознание от всех чувств и мыслей. Надо, чтобы ты был абсолютно спокоен, а в голове – совершенно пусто. Ты понял меня?
– Да. – Гарри едва его слушал.
– И имей в виду, Поттер… Если ты не будешь тренироваться, я обязательно узнаю…
– Ага, – буркнул Гарри. Он забросил рюкзак на плечо, кинулся к выходу и уже с порога обернулся на Злея. Тот стоял к Гарри спиной, волшебной палочкой вытаскивая из дубльдума свои мысли и аккуратно возвращая их в голову. Гарри молча вышел и плотно прикрыл за собой дверь. Шрам пульсировал от боли.
Рон и Гермиона сидели в библиотеке и корпели над домашней работой по защите от сил зла – Кхембридж задала кучу всего. Было людно; за соседними столами под лампами, уткнув носы в книги, усердно скрипели перьями школьники (почти все – пятиклассники). Небо за створчатыми окнами быстро темнело. В тишине поскрипывал башмак мадам Щипц – библиотекарша грозно расхаживала по рядам между полками и как коршун следила за всеми, кто осмеливался касаться ее драгоценных книг.
Шрам болел; Гарри знобило, лихорадило. Он сел напротив Рона с Гермионой и случайно увидел в зеркале свое отражение: мертвенно-бледное лицо, шрам проступает четче обычного.
– Ну, как все прошло? – шепотом спросила Гермиона и встревоженно добавила: – Ты здоров?
– Да… все нормально… не знаю, – отрывисто выговорил Гарри и поморщился от очередного приступа боли. – Слушайте… Я только что понял одну вещь…
И он рассказал о своем открытии.
– Значит, ты думаешь, – зашептал Рон, дождавшись, пока мадам Щипц проскрипит мимо, – что оружие… та штука, за которой охотится Сам-Знаешь-Кто… она в министерстве магии?
– В департаменте тайн. По всему выходит так, – тоже шепотом ответил Гарри. – Эту дверь я видел, когда мы с твоим папой шли на дисциплинарное слушание, и ее же он охранял, когда его укусила змея.
– Ну конечно, – выдохнула Гермиона.
– Конечно – что? – нетерпеливо спросил Рон.
– Рон, подумай сам… Помнишь, Стурджис Подмор пытался взломать какую-то дверь в министерстве? Конечно, это та самая дверь! Иначе слишком много совпадений!
– А зачем Стурджису ее взламывать, если он за нас? – не понял Рон.
– Этого я не знаю, – призналась Гермиона. – Как-то странно…
– Так что там, в департаменте тайн? – спросил Гарри Рона. – Твой папа что-нибудь рассказывал?
– Я знаю только, что всех, кто там работает, в министерстве называют «неописуемые», – нахмурился Рон. – Потому что никто толком не в курсе, чем они занимаются… Странный какой-то у них арсенал.