– Сомневаюсь! – крикнула крошечная профессор Марчбэнкс. – Если Думбльдор не захочет, нипочем его не выследят! Мне ли не знать… лично принимала у него П.А.У.К. по превращениям и заклинаниям… Этот чародей такое творит палочкой – у-у-у, вам и не снилось!
– Да… однако… – забормотала профессор Кхембридж. Гарри, Рон и Гермиона поднимались по мраморной лестнице как можно медленнее – насколько смелости хватало. – Позвольте проводить вас в учительскую. После столь утомительного путешествия вы, вероятно, не станете возражать против чашки чаю?
Остаток вечера ребята провели в унынии. Все пытались что-то повторить напоследок – в общем, безуспешно. Гарри рано ушел спать, но долго – как будто много часов – заснуть не мог. Он вспомнил консультацию у Макгонаголл, ее яростные заверения, что она поможет ему стать аврором, даже если это будет последнее дело ее жизни. Теперь, когда до экзамена оставалось всего ничего, Гарри жалел, что не высказал более осуществимого желания. Он знал, что не один в этой спальне лежит без сна, но все молчали и в конце концов один за другим заснули.
Утром, за завтраком, пятиклассники тоже не отличались разговорчивостью. Парвати вполголоса повторяла заклинания – солонка перед ней судорожно подергивалась; Гермиона с невероятной скоростью читала «Достижения чародейства» – глаза ее бешено метались по строчкам; Невилл поминутно ронял приборы и опрокидывал мармелад.
После еды вся школа разошлась по урокам, а пяти-и семиклассники собрались в вестибюле; в половине десятого их начали приглашать обратно в Большой зал. Он преобразился и стал точно таким, каким Гарри видел его в дубльдуме, когда экзамены на С.О.В.У. сдавали Джеймс, Сириус и Люпин. Четыре обеденных стола были убраны; вместо них появились одноместные столики, рядами тянувшиеся к преподавательскому столу, у которого стояла профессор Макгонаголл. Когда все расселись и затихли, она сказала: «Можете начинать», – и перевернула огромные песочные часы на учительском столе, где также лежал запас перьев и пергамента и стояли чернильницы.
Гарри открыл опросный лист. Сердце билось как сумасшедшее. Гермиона, сидевшая тремя рядами правее Гарри и на четыре столика впереди, уже вовсю строчила. Гарри прочитал первый вопрос: «а) Напишите текст заклинания и б) опишите движение волшебной палочки, необходимое, чтобы заставить предмет взлететь».
Гарри мельком вспомнил дубинку, которая высоко взмыла и с грохотом обрушилась на дурную башку тролля… тихонько улыбаясь, склонился над пергаментом и начал писать.
– Ну что, вроде все не так уж и страшно, правда? – нервно пробормотала Гермиона через два часа. Они стояли в вестибюле, и она прижимала к груди опросный лист. – Я не уверена, что как следует описала хахачары… просто времени не хватило. А вы вписали контрзаклятие от икоты? Я не знала, надо, не надо, вроде как-то чересчур… а на вопрос двадцать три…
– Гермиона, – сурово оборвал Рон, – мы уже договаривались… ответы не обсуждаем – хватит с нас самого экзамена.
Пятиклассники пообедали вместе с остальными (четыре стола на время снова появились), а потом перешли в комнатушку позади Большого зала и стали ждать, когда их пригласят на практическое испытание. Вызывали небольшими группами по алфавиту. Оставшиеся в комнате тихо бормотали заклинания и взмахивали волшебными палочками, изредка случайно тыкая друг друга в спину или в глаз.
Вызвали Гермиону. Дрожа всем телом, она вышла вместе с Энтони Голдштейном, Грегори Гойлом и Дафной Гринграсс. Те, кого уже проэкзаменовали, не возвращались, поэтому Гарри и Рон ничего не знали о Гермиониных успехах.
– Сдаст, куда денется. Помнишь, как она получила сто двадцать процентов по заклинаниям? – успокаивал Рон.
Через десять минут профессор Флитвик выкрикнул:
– Паркинсон, Панси! Патил, Падма! Патил, Парвати! Поттер, Гарри!
– Удачи, – негромко пожелал Рон. Гарри пошел в Большой зал, так крепко сжимая волшебную палочку, что рука дрожала.
– Можете пройти к профессору Тофти, Поттер, – скрипнул профессор Флитвик, стоявший у самой двери, и показал в дальний угол, где за столиком сидел самый старый и лысый из экзаменаторов. Рядом профессор Марчбэнкс экзаменовала Драко Малфоя.
– Поттер, не так ли? – профессор Тофти сверился с записями и внимательно, сквозь пенсне, поглядел на Гарри: – Знаменитый Поттер?
Краем глаза Гарри заметил, как Малфой бросил на него злобный взгляд. Бокал, которым Драко левитировал, упал на пол и разбился. Гарри не сдержал смешка, и профессор Тофти ободряюще улыбнулся.
– Вот и молодец, – старчески продребезжал он, – и нечего тут бояться. Ну-ка я вас попрошу… Вот! Возьмите эту подставку для яиц и заставьте ее хорошенько покувыркаться.