– ГЕРМИ! – заклокотал Гурп. – ОХЫТ? ГДЕ?
– Я не знаю! – пронзительно закричала испуганная Гермиона. – Прости, Гурп, я не знаю!
– ГУРП ХОТЕТЬ ОХЫТ!
Массивная лапа гиганта потянулась вниз. Гермиона завопила, отбежала на несколько шагов назад и упала. Гарри, у которого не было волшебной палочки, приготовился бить, пинать, брыкать, кусать и что там еще бывает, а неловкая рука гиганта между тем сбила с ног снежно-белого кентавра.
Табун словно этого и ждал – пальцы Гурпа не дотянулись до Гарри одного фута, когда стрелы испещрили оспинами его невероятную физиономию. Гурп взвыл от боли и ярости, выпрямился и принялся тереть лицо; древки отламывались, но наконечники лишь вдавливались под кожу.
Гурп заорал, затопал ножищами; кентавры бросились врассыпную; капли крови Гурпа, каждая величиной с гальку, заколотили по Гарри. Тот помог Гермионе подняться, и оба со всех ног рванули под прикрытие деревьев. Оттуда они оглянулись: Гурп – лицо в крови – слепо хватал кентавров, а те в беспорядке отступали, галопом уносясь на другую сторону поляны и растворяясь в лесу. Гурп взвыл от ярости и бросился за ними, сметая деревья на своем пути.
– Ой нет, – пролепетала Гермиона. Ее так трясло, что подогнулись коленки. – Какой кошмар! Он их всех переубивает.
– Если честно, меня не колышет, – отозвался Гарри.
Он стоял, прислушиваясь к затихавшим вдали стуку копыт и топоту неуклюжего гиганта. Шрам пронзила острая боль, и Гарри обдало ужасом.
Они потеряли столько времени – а сейчас у них гораздо меньше шансов спасти Сириуса, чем сразу после видения! Палочка потеряна, они в Запретном лесу – и неизвестно, сколько еще отсюда выбираться!
– Это была гениальная идея, – набросился он на Гермиону, не зная, куда излить ярость. – Просто гениальная. Куда теперь?
– Надо вернуться в замок, – слабым голосом ответила Гермиона.
– Пока вернемся, Сириус уже может погибнуть! – заорал Гарри и долбанул ногой по дереву. Сверху донеслось писклявое лопотание. Гарри поднял голову и увидел возмущенного лечурку, который грозно тянул к нему длинные ручки-веточки.
– Без палочек нам ничего не сделать, – безнадежно сказала Гермиона, с трудом поднимаясь на ноги. – А как ты вообще собирался попасть в Лондон?
– Ага, нас это тоже очень интересует, – послышался сзади знакомый голос.
Гарри и Гермиона инстинктивно шарахнулись друг к другу и уставились в чащу.
Из-за деревьев показался Рон, вслед за ним – Джинни, Невилл и Луна. Выглядели они неважнецки – по щеке Джинни тянулись длинные царапины, над правым глазом Невилла надувалась большая багровая шишка, губа Рона сильно кровоточила. Тем не менее все были необычайно довольны собой.
– Так что, – Рон отвел в сторону низко свисавшую ветвь и протянул Гарри его волшебную палочку, – есть какие-нибудь мысли?
– Как вам удалось вырваться? – изумленно спросил Гарри, забирая палочку.
– Два-три сногсшибателя, разоружное заклятие, а еще на редкость классная порча-помеха Невилла, – небрежно бросил Рон, возвращая палочку и Гермионе. – Но Джинни оказалась лучше всех – ей достался Малфой. Злокозявистое заклятие – это нечто! Злокозявки облепили ему всю морду! Мы из окна видели, что вы пошли к лесу, и побежали за вами. А куда вы дели Кхембридж?
– Ушла в загул, – ответил Гарри. – Со стадом кентавров.
– А вас они не тронули? – поразилась Джинни.
– Хотели, но их прогнал Гурп, – пояснил Гарри.
– Кто такой Гурп? – заинтересовалась Луна.
– Младший братишка Огрида, – ответил Рон. – Но это не важно. Гарри, что ты узнал в камине? Сириус у Сам-Знаешь-Кого или?..
– У него, – сказал Гарри, и шрам опять пронзила острая боль. – Я уверен, что Сириус еще жив, но пока не понимаю, как нам к нему попасть.
Все испуганно замолчали; проблема казалась неразрешимой.
– Мы полетим, – произнесла Луна; вышло у нее деловито – впервые на памяти Гарри.
– Это, конечно, прекрасно, – он раздраженно повернулся к ней, – но, во-первых, «мы» ничего делать не будем, если «мы» – это и ты тоже, а во-вторых, только у Рона есть метла, которую не охраняют тролли, поэтому…
– У меня тоже есть метла! – вскричала Джинни.
– Да, но ты не полетишь, – возмущенно возразил Рон.
– Уж прости, но меня не меньше твоего волнует судьба Сириуса! – ответила Джинни, упрямо сжав челюсти, и стала вдруг необычайно похожа на Фреда и Джорджа.
– Ты еще слишком… – начал Гарри, но Джинни яростно перебила:
– Мне на три года больше, чем было тебе, когда ты отвоевал у Сам-Знаешь-Кого философский камень! И это из-за меня Малфой не может выйти из кабинета Кхембридж, потому что ему не дают злокозявки…