Он сунул руку в школьный рюкзак и, порывшись там, вытащил горшочек с маленьким серым кактусом, покрытым не колючками, а какими-то странными прыщами.
– Мимбулюс мимблетония, – гордо объявил Невилл.
Гарри уставился на растение. Оно тихо пульсировало и неприятно походило на недужный внутренний орган.
– Она очень, очень редкая, – восторженно продолжал Невилл. – Ее, наверно, даже в «Хогварце» нет. Скорей бы показать ее профессору Спарж. Мне двоюродный дедушка Элджи привез из Ассирии. Может, удастся размножить.
Гарри, конечно, знал, что Невилл увлекается гербологией, но, хоть убей, не мог понять, что хорошего в этом страшненьком пеньке.
– А она… ммм… умеет что-нибудь? – поинтересовался он.
– Конечно! Массу всего! – воскликнул Невилл. – У нее прекрасно развит защитный механизм! Вот смотри… Не подержишь Тревора?..
Он пихнул жабу Гарри на колени и достал из рюкзака перо. Над перевернутым журналом показались выпуклые глаза Луны Лавгуд – ей было любопытно посмотреть, что будет делать Невилл. А Невилл, сосредоточенно высунув язык, поднес мимбулюс мимблетонию к глазам, выбрал место и резко ткнул растение кончиком пера.
Изо всех прыщей брызнули струи сока – темно-зеленого, густого и вонючего. Они попали на потолок, заляпали окна и журнал Луны Лавгуд. Джинни успела закрыть лицо руками и отделалась скользкой зеленой шляпой. А вот у Гарри руки были заняты Тревором, и он получил удар прямо в лицо. Жидкость отвратительно пахла гнилым навозом.
Невилл весь в соке потряс головой и проморгался.
– Из… извините, – выговорил он. – Я первый раз так попробовал… Не думал, что это будет настолько… Не бойтесь, смердосок не ядовит, – добавил он нервно, увидев, что Гарри выплевывает жидкость на пол.
В эту самую минуту дверь купе открылась.
– О… привет, Гарри! – проговорил испуганный голос. – Э-э… я не вовремя?
Гарри одной рукой протер очки. С порога ему улыбалась невероятно хорошенькая девочка с длинными, блестящими черными волосами: Чо Чан, Ловчая квидишной команды «Вранзора».
– Ой… привет, – растерянно ответил Гарри.
– Э-э… – повторила Чо, – я… просто хотела поздороваться… ну, пока.
Ее лицо заметно покраснело, и она ушла, закрыв за собой дверь. Гарри бессильно откинулся назад и застонал. Если бы Чо застала его в компании классных ребят, умирающих от смеха над его шуткой… а так, с Невиллом и Психуной Лавгуд, с жабой в руке, со стекающим по лицу смердосоком…
– Забудь, – ободрила Джинни. – Сейчас мы быстренько все уберем. – Она достала волшебную палочку. – Заблистай!
Смердосок испарился.
– Простите, – еще раз робко пробормотал Невилл.
Рона с Гермионой не было почти час, и тележку с едой они проворонили. Гарри, Джинни и Невилл давно покончили с тыквеченьками и деловито разворачивали шокогадушки, когда дверь снова отъехала в сторону, и в купе вошли новоиспеченные старосты с Косолапсусом и пронзительно ухающим Свинринстелем.
– Умираю с голоду, – объявил Рон, запихивая клетку Свинринстеля на полку к Хедвиге. Он выхватил у Гарри из рук шокогадушку, плюхнулся рядом, разорвал обертку, откусил шоколадной лягушке голову и, закрыв глаза, откинулся на сиденье, точно все утро посвятил весьма изнурительной работе.
– Что вам сказать? Там по два пятиклассника от каждого колледжа, – сообщила ужасно недовольная Гермиона и тоже села. – Мальчик и девочка.
– Да, и угадайте, кто от «Слизерина»? – не открывая глаз, спросил Рон.
– Малфой, – сразу ответил Гарри, не сомневаясь, что его худшие опасения сейчас подтвердятся.
– Точно, – печально кивнул Рон, запихнул в рот остатки шокогадушки и потянулся за следующей.
– И, естественно, эта корова Панси Паркинсон, – злобно сказала Гермиона. – Как она может быть старостой, когда она тупая, как тролль? Как тролль-идиот.
– А кто от «Хуффльпуффа»? – спросил Гарри.
– Эрни Макмиллан и Ханна Аббот, – невнятно промычал Рон.
– И Энтони Голдштейн с Падмой Патил от «Вранзора», – продолжила Гермиона.
– С Падмой Патил ты ходил на рождественский бал, – произнес рассеянный голос.
Все повернулись к Луне Лавгуд – та не мигая смотрела на Рона поверх «Правдобора». Рон судорожно проглотил все, что было у него во рту.
– Ну да, – несколько удивленно сказал он.
– Она была не очень довольна, – проинформировала его Луна. – Говорила, что ты был не слишком вежлив, потому что с ней не танцевал. А мне, наверное, было бы все равно, – задумчиво добавила она, – я не очень люблю танцевать. – И она снова скрылась за «Правдобором».