Вернувшись из подсобки с пузырьком, Гарри обнаружил в классе профессора О'Рахилли, который склонился над его котлом, изучая его содержимое с таким видом, словно это был Омут Памяти. Гарри выругался про себя: не дадут сварить зелье спокойно - не один, так второй!
- Сэр, вам что-нибудь от меня нужно? - Это прозвучало излишне резко, но возымело свое действие: О’Рахилли оторвался от котла и возвел глаза на Гарри.
- Тут ошибка. Видимо, не то растение. - Профессор взял лежащий на столе пузырек и понюхал: - Должна быть календула. А это - ромашка.
Гарри застонал:
- Тогда почему эта чертова ромашка желтая? Невилл сказал...
- Иссохла, наверно, - пожал плечами Рахилли. Помедлив, он неуверенно произнес: - Я, конечно, знаю, что ты - не мой сын, как я уже говорил... Но вот что я подумал: мы оказались в похожей ситуации - нам навязывают одну и ту же мысль, не знаю уж, с какой целью. В конце концов, это - не худшее, в чем меня обвиняли. Так что, можешь считать меня своим отцом, если тебе не претит эта идея. А я буду считать тебя своим сыном, пока не появится альтернативы.
Гарри такое решение проблемы отцов и детей порядком озадачило: ему казалось, что здесь все несколько сложнее. Но, поскольку он отнюдь не считал себя знатоком человеческих душ, парень осторожно ответил:
- Честно говоря, я не знаю, каково это - иметь отца...
- А я ума не приложу, что делать с сыном, - улыбнулся в ответ О’Рахилли. - Так что здесь мы тоже на равных. Не думаю, что тебе будет удобно называть меня отцом, тем более, что я им и не являюсь. Называй меня по имени.
- Спасибо, - только и смог сказать Гарри, после чего выговорил непривычное: - Лоэгайре.
- А теперь посмотрим, что можно сделать с этим зельем. - О’Рахилли вновь прильнул к котлу. - Кажется, его еще можно спасти.
Минут через двадцать идиллию прервал профессор Снейп:
- Это что еще за внеочередное собрание? Поттер, какого Мерлина вы тут делаете? Это же кабинет зельеварения!
- Сэр, - не смутился этой бурей чувств Гарри, - если я не ошибаюсь, самостоятельная у меня не отработана именно по этому предмету.
- Уже восемь вечера! Несмотря на вашу популярность, я не обязан терпеть вас здесь после семи! Что за самовольное назначение пересдачи?
- Конечно, я последую вашему совету, сэр, - церемонно кивнул Гарри. - У меня не может быть других занятий, как только мчаться на пересдачу в любое время суток, когда вам будет угодно, сэр!
- Я всегда считал, что вы - нахал и хам, как все гриффиндорцы!
- Я со Слизерина!
- Это еще хуже! Кстати, как вы разговариваете со своим деканом?!
O’Рахилли присел за одну из парт и принялся наблюдать за дискуссией, в которой возникали все новые и новые аргументы. Вскоре подошел Уолтер и, не добившись никакого ответа от спорщиков, обратился к бывшему подчиненному:
- Что происходит? Признаться, я думал, что мисс Грейнджер пошутила, сказав, что, если Гарри пошел пересдавать зельеварение, то стоит поискать его по крику.
О’Рахилли пригласил Уолтера присесть за соседнюю парту.
- Может, стоит вмешаться? - встревоженно спросил директор Азкабана.
- Нет, мне интересны результаты. Прежде Снейп всегда выходил победителем в такого рода... диспутах.
- М-да, весьма интересно, - пробормотал Уолтер, в котором, видимо, тоже проснулась рейвенкловская страсть ко всякого рода экспериментам.
Но долго наблюдениями им заниматься не пришлось, так как спорщики вскоре обнаружили наблюдателей и с одинаковым выражением лица «я-вам-не-подопытная-крыса» удалились: Поттер - в коридор, поставив зелье на полку, а профессор Снейп - в подсобку, хлопнув дверью.
Оставшись наедине с O’Рахилли, Уолтер повернулся к нему:
- Собственно, мне нужен был не только Гарри. У меня есть разговор к вам обоим.
Профессор Войны поморщился:
- Предупреждаю, если это - опять про мое отцовство, я все-таки тебя убью.
- К сожалению, про него, - вздохнул Уолтер. - Но не стоит меня убивать: я еще не воспитал себе преемника, и тебе в этом случае придется разбираться с Азкабаном самому.
- Ладно, ладно, - прервал тираду О’Рахилли. - Так что ты хотел сказать?
- Видишь ли, род Рафферти - теперь не имеет смысла скрывать, что это мой род - в результате всех этих перипетий остался без наследника. Прямых потомков нет... И не предвидится. Хотя все это, конечно, суета, но боюсь, для кого-то это кажется важным.
Его шурин покосился на азкабанца:
- Неужели кому-то действительно может показаться важной судьба первого рода Ирландии? Воистину странные люди...
- Лоэгайре, пожалуйста, не иронизируй. Я бы с удовольствием забыл об этом вопросе... Но, похоже, для этого нужно его решить. Честно говоря, я собирался усыновить тебя.
- Вот уж спасибо, - фыркнул O’Рахилли. - У меня самого не менее древний род, и тоже без наследников. Я, может быть, сам собирался тебя усыновить.
- Лоэгайре, твое чувство юмора уже довело тебя до Азкабана. Мы говорим о серьезных вещах.
- Об этих серьезных вещах надо было думать раньше! В этом и состоит трагизм нашего положения.
- Скажи это всем, кого волнует данный вопрос, - огрызнулся Уолтер. - Чтобы не лезли ко мне со всякими глупостями.
- Ладно, вернемся к делу. Предупреждаю сразу: вопрос с моим усыновлением отпадает.
- У меня другое предложение. Ты, Лунь, просто, не понимаешь своего счастья: если бы мне приписывали ребенка, я бы был вне себя от радости, тем более, что существует столь твердое доказательство отцовства.
- Но...
Уолтер жестом остановил его:
- Твоя щепетильность тебе не раз уже вредила. Я тоже понимаю, что Гарри не может быть твоим сыном, но зачем кричать об этом на каждом углу? К тому же, тебе все равно никто не поверит.
- Собственно, я уже и так все понял, - буркнул O’Рахилли. - И решил, что не буду отрицать, что Гарри - мой ребенок.
- Я всегда знал, что ты умен, хоть и вспыльчив. Если бы ты только думал перед тем, как действовать...
- Люпин думал, а толку? Все равно сидел в РСД на пару с нами... Это судьба. Ты хотел мне сказать только это? Как видишь, с Гарри мы более-менее договорились...
- Я хотел предложить вот что: все-таки, ты - мой шурин... Родственник, хоть и не кровный, но довольно близкий. А Гарри - твой сын. Что, если мне усыновить его? Тогда он будет наследником и твоего, и моего рода... общим. К тому же, как мой приемный сын, он мог бы стать моим преемником в Азкабане... - Уолтер мечтательно возвел глаза к потолку.
- Интересно, что он сам об этом подумает? - охладил его пыл Лоэгайре.
- Узнаем, - пожал плечами Уолтер. - В конце концов, это не так уж плохо - стать наследником двух выдающихся родов...
- Да? - саркастически вздернул брови O’Рахилли. - Знаешь, а я не дам согласия.
- Лоэгайре, не будь жлобом! - возмутился директор Азкабана. - Ты же сам не далее, как полчаса назад уверял, что Гарри - не твой сын!
- Я мог передумать. - Профессор Военных действий растянул губы в нарочитой улыбке. - Видишь ли, Бреоган, я не могу позволить тебе загубить жизнь еще одного ребенка, если в силах этому воспрепятствовать. Усынови Малфоя... думаю, его отец не будет против.
- Ну ты и язва, Лоэгайре. - Уолтер бросил на него укоризненный взгляд.
- У нас это семейное, - ответил тот.
Директор Азкабана без слов вышел. Из-за двери кабинета тут же материализовался Снейп.
- Шпионим, Вер? - обратился к нему О’Рахилли.
- Скорее, пытаюсь работать, когда вы в полный голос разговариваете в моей аудитории. А у меня еще куча эссе не проверена...
- Так что тебе мешает проверять их сейчас? - кивнул в сторону двери ирландец. - На сегодня с меня уже хватит разговоров.
- А почему ты отказал Уолтеру? - проигнорировал последнее замечание Снейп.
- Энида бы меня одобрила, - вздохнул преподаватель Военных действий. - Да и не хочется мне иметь родственных связей с Рафферти. Рискую повториться, но я сыт ими по горло.
- Насколько я понял, тебе уже небезразлична судьба мальчика? - Снейп присел за парту, стоящую рядом.
- Тебя ждут твои эссе, - отмахнулся О’Рахилли. - В конце концов, он - мой ученик. Более того, ответственный за сдачу зачетов по Слизерину. А это дорогого стоит, поскольку я вряд ли сообщу тебе что-то новое, сказав, что твои детки - стадо ленивых баранов...