— Спасибо…
Гарри с упавшим сердцем взял в руки маленький пергаментный свиток. Дождавшись, когда девочка отойдет подальше, он сказал:
— Думбльдор говорил, что, пока я не добуду воспоминание, занятий больше не будет.
— Может, он хочет узнать, как твои успехи, — предположила Гермиона. Гарри развернул послание, но вместо узкого косого почерка Думбльдора увидел неровные каракули, очень неразборчивые — пергамент был сильно закапан, и чернила местами расплылись.
Дорогие Гарри, Рон и Гермиона!
Арагог ночью скончался. Гарри и Рон, вы его знали и помните, какой он был необыкновенный. Гермиона, по-моему, тебе он тоже нравился. Похороны вечером, с вашей стороны будет очень любезно, если вы придете. Думаю, лучше всего на закате, это его любимое время суток. Знаю, вам нельзя поздно выходить на улицу, но вы можете взять плащ. Я бы не просил, но одному мне не выдержать.
Огрид
— Прочти, — Гарри сунул записку Гермионе.
— О, я вас умоляю! — воскликнула она, быстро пробежав письмо глазами и передав Рону. Тот, прочитав, буквально онемел от возмущения.
— Совсем сбрендил! — выкрикнул он. — Да эта его чудина отдала нас с Гарри своим сородичам на съедение! Дескать, угощайтесь, ребята! А теперь, значит, мы должны рыдать над его мерзким волосатым трупом?
— Дело не только в этом, — сказала Гермиона. — Он просит нас поздно вечером выйти из замка, хотя прекрасно знает, что меры безопасности стали в миллион раз строже и что будет, если нас поймают.
— Мы и раньше ходили к нему в гости по вечерам, — возразил Гарри.
— Да, но ради такого? — отозвалась Гермиона. — Когда Огрид действительно нуждался в помощи, мы многим рисковали, но… в конце концов… Арагог умер. Если б речь шла о его спасении…
— То я бы точно не пошел, — твердо заявил Рон. — Гермиона, ты его не видела. Поверь, смерть ему очень на пользу.
Гарри забрал у него записку и посмотрел на расплывшиеся чернильные пятна. Видно было, что слезы лились на пергамент едва ли не ручьем…
— Гарри, надеюсь, ты не собираешься идти? — спросила Гермиона. — Чтобы напороться на взыскание из-за такой глупости?
Гарри вздохнул.
— Знаю, знаю, — сказал он. — Огрид спокойно похоронит Арагога и без нас.
— Вот именно, — с явным облегчением ответила Гермиона. — Слушай, сегодня днем на зельеделии почти никого не будет, у нас же экзамен… попробуй как-нибудь умаслить Дивангарда!
— Думаешь, на пятьдесят седьмой раз мне наконец улыбнется удача? — горько усмехнулся Гарри.
— Удача! — вдруг воскликнул Рон. — Гарри, вот оно — удача!
— То есть?
— Воспользуйся зельем удачи!
— Рон, точно… точно! — потрясенно вскричала Гермиона. — Конечно! Как я сама не додумалась?
Гарри уставился на своих друзей.
— Фортуна фортунатум? Не знаю… я хотел ее поберечь…
— Для чего? — изумленно спросил Рон.
— Что может быть важнее этого воспоминания? — поддержала Гермиона.
Гарри не ответил. Мысль о драгоценной маленькой бутылочке давно таилась в глубинах его сознания; в нем зрели смутные, неясные мечтанья: Джинни порывает с Дином, Рон почему-то радуется, что она теперь встречается с Гарри… Он сам себе не признавался в этом, разве что во сне или на границе между сном и явью…
— Гарри? Где ты витаешь? — окликнула Гермиона.
— Что?... А, да, конечно, — сказал он, приходя в себя. — Да… хорошо. Если мне сейчас не удастся разговорить Дивангарда, то вечером я приму немного фортуны и попробую еще раз.
— Решено, — бодро произнесла Гермиона, встала и исполнила грациозный пируэт. — Направление… настрой… неспешность… — пробормотала она.
— Прекрати, — взмолился Рон, — меня и так тошнит…. Ой, скорей, прячьте меня!
Во дворе появились еще две девочки, и Рон нырнул за спину к Гермионе.
— Это не Лаванда, — досадливо сказала она.
— Отлично, — Рон осторожно выглянул из-за плеча Гермионы. — Черт, смотрите, они какие-то грустные.
— Это сестры Монтгомери и, естественно, они грустные, разве ты не слышал про их младшего брата? — удивилась Гермиона.
— Честно говоря, я уже не успеваю следить, что у кого происходит с родственниками, — ответил Рон.
— На него напал оборотень. Говорят, их мама отказалась помогать Упивающимся Смертью. Как бы там ни было, мальчику было всего пять и он умер в св. Лоскуте, его не смогли спасти.
— Умер? — потрясенно повторил Гарри. — Но ведь от этого не умирают, просто ты тоже превращаешься в оборотня?