В тишине они поднялись по спиральной лестнице и оказались в круглом кабинете. Он не знал, что он ожидал тут увидеть: полностью черную комнату, мертвое тело Дамблдора…. А фактически, все выглядело так же, как и было тогда, когда он и Дамблдор отбыли отсюда несколько часов тому назад: серебряные инструменты жужжали и пыхтели на столах, меч Гриффиндора в своем стеклянном футляре блестел в лунном свете, Сортирующая Шляпа лежала на полке за столом, лишь насест Фокса был пустым — он все еще пел свою песню в околицах замка. И новый портрет присоединился к ряду мертвых директоров и директрис: Дамблдор дремал в золотой рамке над столом, его очки съехали на его кривой нос. Он выглядел умиротворенным и спокойным.
Посмотрев на этот портрет, Профессор МакГоннагал сделала странное движение, словно закаляя себя, а потом обошла стол и напряженно посмотрела на Гарри
— Гарри, — она сказала. — Я хотела бы знать, чем вы занимались с Профессором Дамблдором этой ночью, когда вышли из школы
— Я не могу вам этого сказать, Профессор, — сказал Гарри. Он ожидал этот вопрос, и уже даже приготовил ответ. Именно тут, в этой самой комнате, Дамблдор сказал ему, чтобы он рассказывал об их уроках никому, кроме Рона и Гермионы
— Гарри, возможно, это важно, — сказала Профессор МакГоннагал.
Профессор МакГоннагал внимательно на него посмотрела. — Поттер, — Гарри отметил, как по-новому используется его фамилия, — в свете смерти Дамблдора, я думаю, что ты должен понять, что ситуация несколько…
— Я так не думаю, — Гарри пожал плечами, — Профессор Дамблдор никогда не говорил мне, что я должен перестать следовать его указам, если он умрет. Но…вы должен знать еще одно перед тем, как министерство будет здесь. Мадам Розмерта была под заклятием Империо, она помогала Малфою и Пожирателям Смерти, вот как ожерелье и отравленный хмель…
— Розмерта? — удивилась Профессор МакГоннагал, но перед тем, как она смогла продолжить, в дверь постучались, и Профессор Спраут, Флитвик и Слизнерог зашли в комнату, а за ними и Хагрид, все еще всхлипывая, его лицо вздрагивало от горя.
— Снейп! — воскликнул Слизнерог, который выглядел наиболее потрясенным, бледным и потным. — Снейп! Я учил его! Я думал, что знаю его!
Но перед тем, как кто-либо смог ответить на эту реплику, твердый голос послышался из стены: маг с болезненным видом и короткой черной челкой только что возвратился в свою пустую рамку: «Минерва, Министр будет здесь через несколько секунд, он только что Дизаппарировал с Министерства»
— Спасибо, Эверард, — Профессор МакГоннагал быстро повернулась к учителям. — Я бы хотела поговорить с вами о том, что происходит в Хогварте до того, как они тут будут. Если честно, я не уверена, что школе следует открываться в следующем году. Смерть директора от руки одного из наших коллег ставит ужасное пятно на истории Хогвартса. Это ужасно.
— Я уверен, что Дамблдор хотел бы, чтобы школа была открытой, — сказал Профессор Спраут. — Я думаю, что если хотя бы один ученик захочет вернуться, школа должна быть открытой для этого ученика.
— А будет ли у нас хоть один ученик после этого? — Слизнерог промачивал потный лоб шелковым носовым платком. — Родители захотят держать детей дома, и я не буду их винить. Лично я не думаю, что они в Хогвартсе находятся в большей опасности, чем где-то в другом месте, но не думайте, что с этим согласятся мамы. Они захотят, чтобы семья была вместе, и это естественно.
— Я согласна, — сказала Профессор МакГоннагал. — В любом случае, нельзя сказать, что Дамблдор никогда не был близок к ситуации, когда Хогвартс мог бы закрыться. Когда открылась Тайная Комната, он думал о закрытии школы, но я должна сказать, что убийство Профессора Дамблдора волнует меня намного больше, чем мысль о монстре Слизерина, живущим в замке…
— Мы должны посоветоваться с правительством, — пропищал профессор Флитвик. У него был синяк на лбу, но помимо этого он выглядел здоровым, несмотря на инцидент в кабинете Снейпа. — Нам надо пройти необходимые процедуры. Мы не можем так быстро принимать такое решение
— Хагрид, ты еще ничего не сказал, — промолвила Профессор МакГоннагал, — Как ты думаешь, должен ли Хогвартс быть открытым?
Хагрид, который высмаркивался в свой огромный заляпанный носовой платок на протяжении всего разговора, теперь поднял свои опухшие красные глаза: «Я не знаю, Профессор…Это должны решать Главы Домов и директриса…»