— Наверняка это одна из гоблинских историй, — сказал Рон, — о том, как волшебники всегда пытаются обмануть их. Похоже, нам ещё повезло, что он не потребовал одну из наших волшебных палочек.
— Гоблины имеют полное право недолюбливать волшебников, Рон, — возразила Гермиона. — Раньше с ними ужасно обращались.
— Гоблины всё-таки не пушистые маленькие зайчики, правда? — возмутился Рон. — Они убили кучу волшебников. Они тоже совершали отвратительные поступки.
— Но спор с Грипхуком на тему того, чей же род хитрее и кровожаднее, едва ли убедит его нам помочь, верно?
Наступила пауза, они пытались придумать способ решить проблему. Гарри посмотрел в окно на могилу Добби. Рядом с надгробием Луна поставила букет лаванды в банку из-под варенья.
— Ладно, — сказал Рон, и Гарри повернулся к нему, — как насчёт вот чего… Мы говорим Грипхуку, что нам нужен меч, пока мы не попадём в хранилище, а потом он может его забрать. Там ведь есть подделка, так? Мы поменяем их местами и отдадим ему фальшивый.
— Рон, в отличие от нас, он может заметить разницу, — возразила Гермиона. — Он единственный, кто понял, что произошла подмена!
— Да, но мы можем смыться раньше, чем он поймёт…
Под выразительным взглядом Гермионы он сразу умолк.
— Это, — произнесла она, — подло. Попросить у него помощи, а потом обмануть его? И ты ещё удивляешься, почему гоблины не любят волшебников, Рон?
Уши юноши покраснели.
— Ладно, хорошо! Это единственное, что пришло мне в голову! Какие у тебя идеи?
— Мы должны предложить ему что-то ещё, что-то равноценное.
— Отлично! Я сейчас сбегаю за одним из наших древних, сделанных гоблинами, мечей, и ты сможешь красиво его упаковать!
Снова наступила тишина. Гарри был уверен, что гоблин не согласится ни на что, кроме меча, даже если у них было что-нибудь равноценное, чтобы предложить ему. Но меч им был необходим, как единственное оружие, способное уничтожить крестражи.
На пару мгновений он прикрыл глаза и прислушался к шуму моря. Мысль, что Гриффиндор мог украсть меч, была ему неприятна: он всегда гордился тем, что он гриффиндорец. Гриффиндор был защитником магглорождённых и противостоял преданному чистокровным Слизерину…
— Может, он врёт, — произнёс Гарри, открывая глаза. — Грипхук. Может, Гриффиндор вовсе не крал меч. С чего мы взяли, что гоблинская версия истории правдива?
— Разве это что-то меняет? — спросила Гермиона.
— Меняет моё отношение к данному факту, — Гарри глубоко вздохнул. — Мы скажем ему, что он получит меч после того, как поможет нам пробраться в хранилище… но мы осторожно избежим слов о том, когда конкретно он его получит.
Довольная ухмылка медленно расползлась по лицу Рона, Гермиона же выглядела встревоженной.
— Гарри, мы не можем…
— Он сможет забрать его, — продолжил Гарри, — после того, как мы уничтожим мечом все крестражи. Я сделаю всё, чтобы потом он получил его. Я сдержу своё слово.
— Но могут пройти годы! — возразила девушка.
— Я знаю, но ему этого знать не нужно… Я не буду врать… серьёзно.
Гарри встретил её взгляд со смешанным чувством вызова и стыда. Ему вспомнились слова, высеченные на воротах Нурменгарда: "Для великого блага". Он отогнал эти мысли. Разве у них был выбор?
— Мне это не нравится, — пробормотала Гермиона.
— Да и мне не очень, — признался Гарри.
— А, по-моему, гениально, — сказал Рон, вставая на ноги. — Пойдём и скажем ему.
Вторично оказавшись в маленькой комнате, Гарри озвучил их предложение, тщательно подбирая слова, чтобы не заговорить о точном сроке передачи меча. Пока он говорил, Гермиона, насупившись, смотрела в пол; Гарри злился на неё, опасаясь, что это их выдаст. Однако Грипхук не сводил глаз с Гарри:
— Ты даёшь слово, Гарри Поттер, что отдашь мне меч Гриффиндора, если я помогу вам?
— Да, — ответил Гарри.
— Тогда по рукам, — сказал гоблин, протягивая ладонь.
Они скрепили договор рукопожатием. Гарри думал о том, замечают ли эти чёрные глаза беспокойство в его собственных. Затем Грипхук отпустил его руку, хлопнул в ладоши и произнёс:
— Итак! Мы начинаем!
Снова, как перед тем, как пробраться в Министерство, они с головой ушли в составление плана. Разместились «заговорщики» в самой маленькой спальне, которая, по настоянию Грипхука, по-прежнему была погружена в полумрак.
— Я был в хранилище Лестрейнджей только однажды, — сказал им гоблин, — в тот раз, когда мне велели положить туда фальшивый меч. Это одно из самых старинных помещений. Древнейшие семьи волшебников хранят свои богатства на самом глубоком уровне, хранилища там самые большие и лучше всего защищены…