Бар «Дырявого Котла» был почти пуст. Том, сгорбленный и беззубый владелец, протирал стаканы за барной стойкой; пара колдунов тихонько шепталась в дальнем углу. Увидев Гермиону, они отодвинулись в тень.
— Мадам Лестрейндж, — прошептал Том и, когда Гермиона замешкалась, подобострастно склонил голову.
— Доброе утро, — отозвалась Гермиона, и Гарри успел заметить удивлённый взгляд Тома, пока подкрадывался ближе, под плащом и с Грипхуком на шее.
— Слишком вежливо, — прошептал Гарри на ухо Гермионе, когда они вышли из гостиницы в крохотный задний дворик. — Ты должна разговаривать с людьми так, словно они — мусор!
— Хорошо-хорошо!
Гермиона вытащила палочку Беллатрикс и стукнула ею по кирпичу на безликой стене перед собой. Сразу же кирпичи начали вращаться и кружиться, в середине появилась дыра, которая становилась всё шире и шире и, наконец, открыла сводчатый проход на узкую мощёную улицу, которой и являлась Диагон Аллеей.
Было тихо. Магазины только-только открывались, и покупателей пока не было. Изогнутая мощёная улица разительно отличалась от того шумного места, которое Гарри посетил перед началом своего обучения в Хогвартсе, много лет назад. Большинство магазинов было заколочено, но с его последнего визита появилось несколько новых заведений, посвящённых тёмным искусствам. Его собственное лицо бросилось ему в глаза с плакатов, наклеенных на большинстве окон. Под каждым подпись: «НЕУГОДНЫЙ НОМЕР 1».
Несколько потрёпанных людей сбились в кучку на ступеньках магазина. Гарри слышал их жалобы нескольким прохожим, просьбы о золоте, уверения, что они «взаправду настоящие волшебники». У одного из них была окровавленная повязка на глазу.
Пока они проходили вдоль по улице, попрошайки зыркали на Гермиону и, казалось, растворялись перед нею, накинув капюшоны на лица и убегая так быстро, как только могли. Гермиона следила за ними с любопытством, пока человек с окровавленной повязкой, пошатываясь, не пересёк им дорогу.
— Мои дети! — закричал он, тыкая в неё пальцем. Его безумно звучавший голос был ломким, высоким. — Где мои дети? Что он сделал с ними? Ты знаешь, знаешь!
— Я… Я правда… — отшатнулась Гермиона.
Человек кинулся к ней, ища руками её горло, и с громким хлопком во вспышке красного света был отброшен назад уже без сознания. Рон стоял над ним с нацеленной палочкой, и потрясение явно просматривалось сквозь густую растительность на его лице. Несколько голов появились в окнах на другой стороне улицы, в то время как стайка хорошо одетых прохожих, подхватив подолы мантий, рванули прочь лёгкой рысцой, стремясь покинуть место действия.
Их появление на Диагон Аллее едва ли можно было сделать более заметным. На мгновение Гарри задумался, не стоит ли сейчас удалиться и попробовать придумать новый план. Но ещё до того как они смогли двинуться или поговорить друг с другом, они услышали окрик за спиной:
— Надо же, мадам Лестрейндж!
Гарри обернулся, и Грипхук усилил хватку на его шее: высокий, мечтательного вида, человек с длинным острым носом, увенчанный седой шевелюрой, приближался быстрым шагом.
— Это Треверс, — прошипел гоблин на ухо Гарри, но в этот момент Гарри не понял, кто такой Треверс.
Гермиона выпрямилась во весь рост и сказала со всем презрением, на которое только была способна:
— Что Вам угодно?
Треверс остановился, явно оскорблённый.
— Это один из пожирателей смерти! — выдохнул Грипфук, и Гарри бочком придвинулся к уху Гермионы, чтобы передать информацию.
— Я просто хотел поприветствовать Вас, — холодно проговорил Треверс, — но если моё присутствие нежелательно…
Теперь Гарри узнал этот голос: Треверс был одним из пожирателей смерти, вызванных в дом Ксенофилиуса.
— Нет-нет, Треверс, отнюдь, — быстро ответила Гермиона, стремясь загладить свою ошибку. — Как поживаете?
— Хорошо. Признаться, я удивлён, встретив Вас здесь, Беллатрикс.
— Правда? С чего бы? — поинтересовалась Гермиона.
— Ну, — кашлянул Треверс, — я слышал, что обитатели поместья Малфоев были заперты в доме после… ээээ… побега.
Гарри пожелал Гермионе сохранять ясной голову: что если это правда, и Беллатрикс не ожидали увидеть на публике?..
— Тёмный Лорд прощает тех, кто верно служил ему много лет, — ответила Гермиона, великолепно передавая высокомерную манеру Беллатрикс. — Возможно, мне он доверяет больше, чем Вам, Треверс.