— Так это правда? — спросил Гарри. — Всё это? Братья Певереллы…
— … были теми самыми братьями из сказки, — кивнул Дамблдор. — О, да, я так думаю. Что же касается встречи со Смертью на пустынной дороге… Я думаю, скорее, братья Певереллы были очень способными, опасными волшебниками, которые сумели создать эти могущественные объекты. История о том, что это Реликвии самой Смерти, кажется мне просто легендой, неминуемо возникающей вокруг таких творений. Плащ, как ты теперь уже знаешь, передавался из поколения в поколение — от отца к сыну, от матери к дочери, прямо к последнему из живущих потомков Игнотуса, который, как и сам Игнотус, родился в Годриковой Лощине.
Дамблдор улыбнулся Гарри.
— Я?
— Ты. Ты уже догадался, я знаю, почему плащ был у меня в ту ночь, когда умерли твои родители. Джеймс показал мне его несколькими днями раньше. Теперь объяснялись многие нераскрытые доселе выходки твоего отца в школе! Я не мог поверить своим глазам. Я попросил его на время, чтобы исследовать. Я уже давно оставил мечту собрать Реликвии, но я не смог устоять, не удержался от того, чтобы не изучить его повнимательнее… Это был плащ, подобных которому я никогда не видел, — необычайно старый, безупречный во всех отношениях… а потом умер твой отец, и у меня на руках были две Реликвии, полностью в моём распоряжении!
В его голосе звучала невыносимая горечь.
— Плащ бы всё равно не помог им выжить, — быстро проговорил Гарри. — Волдеморт знал, где мои мама и папа. Плащ не защитил бы их от его проклятий.
— Верно, — вздохнул Дамблдор. — Верно.
Гарри ждал, но Дамблдор так и не заговорил, и Гарри вынужден был подтолкнуть его:
— Так к тому времени, как Вы увидели плащ, Вы уже перестали искать Реликвии?
— О, да, — слабым голосом промолвил Дамблдор. С видимым усилием он заставил себя встретиться глазами с Гарри. — Ты знаешь, что произошло. Ты знаешь. И ты не можешь презирать меня больше, чем я презираю сам себя.
— Но я не презираю Вас…
— А должен, — глубоко вздохнул Дамблдор. — Ты знаешь тайну болезни моей сестры, знаешь, что сделали эти магглы, что с ней стало. Ты знаешь, как мой несчастный отец жаждал мести и как он за это поплатился, умерев в Азкабане. Ты знаешь, как моя мать посвятила всю свою жизнь заботе об Ариане. Меня это возмущало, Гарри.
Дамблдор произнёс это прямо, спокойно. Сейчас его взгляд был устремлён поверх головы Гарри, вдаль.
— Я был талантлив, я был выдающимся волшебником. Я хотел вырваться. Я хотел блистать. Я хотел славы. Не пойми меня неправильно, — сказал он. На его лице отразилась боль, и Гарри снова увидел в нём старика. — Я любил их. Я любил своих родителей, я любил своего брата и свою сестру, но я был эгоистичен, Гарри, гораздо эгоистичнее, чем ты, будучи невероятно бескорыстным человеком, можешь себе представить. Поэтому, когда умерла моя мать и на меня свалился весь груз ответственности за пострадавшую сестру и своенравного брата, я вернулся в деревню, полный злости и горечи. Привязанный и бесполезный, думал я! А потом, конечно же, появился он…
Дамблдор снова взглянул Гарри прямо в глаза.
— Гринделвальд. Ты не представляешь, насколько меня захватили его идеи, Гарри, как они увлекли меня. Магглы в подчинении. Мы — торжествующие волшебники. Гринделвальд и я — великолепные молодые предводители революции. Ох, у меня были некоторые сомнения. Я успокаивал свою совесть пустыми словами. Всё бы делалось во имя большего блага, любой вред компенсировался бы в стократном размере с пользой для волшебников. Знал ли я, в глубине души, что из себя представляет Геллерт Гринделвальд? Я думаю, что знал, но закрывал на это глаза. Если вынашиваемые нами планы осуществятся, сбудутся все мои мечты. И в центре нашей программы — Реликвии Смерти! Как они поглотили его, как они заворожили нас обоих! Непобедимая волшебная палочка — оружие, которое приведёт нас к власти. Воскрешающий камень… для него — хоть я и делал вид, что не знаю этого, — он означал целый отряд инфери! Для меня, признаюсь, он означал возвращение моих родителей и снятие с моих плеч всей ответственности. А плащ… так или иначе, мы никогда особо и не говорили о плаще, Гарри. Мы оба могли достаточно хорошо замаскироваться и без него, настоящая магия которого, конечно, заключается в том, что он может спрятать и защитить кого-то ещё, помимо своего владельца. Я думал, что если мы найдём плащ, его можно будет использовать, чтобы спрятать Ариану. Но наша заинтересованность в нём заключалась, в основном, в том, что он дополнял эту тройку, поскольку легенда гласила, что человек, собравший все три объекта, станет настоящим повелителем смерти, что, как мы это трактовали, означало неуязвимость. Неуязвимые повелители смерти — Гринделвальд и Дамблдор! Два месяца безумия, жестоких мечтаний и пренебрежения единственными двумя членами семьи, оставшимися у меня. А потом… ты знаешь, что случилось. В виде моего грубого, необразованного и бесконечно более достойного уважения брата в жизнь ворвалась действительность. Я не хотел слышать правду, выкрикиваемую им мне в лицо. Я не хотел слышать, что я не могу отправиться на поиски Реликвий с уязвимой и нетвёрдо стоящей на ногах сестрой у меня на попечении. Спор перешёл в схватку. Гринделвальд потерял контроль. То, что я всегда в нём чувствовал, но притворялся, будто не вижу, с ужасающей силой вырвалось наружу. И Ариана… после всей заботы и предосторожностей, обеспеченных моей матерью… лежала мёртвой на полу.