Они спустились обратно по лестнице, которую потом Рон вернул в потолок, и присоединились к Гермионе, всё ещё сортировавшую книги.
— Когда мы уйдём, упырь спустится и будет жить внизу, здесь, в моей комнате, — начал объяснять Рон. — Я думаю, он действительно ждёт этого момента. Э-э-э, на самом деле трудно сказать, потому что он только стонет и бессвязно говорит, но он много кивает, когда я упоминаю об этом. Во всяком случае, он будет мной с фурункулёзом. Классно, а?
Гарри был в замешательстве.
— Да! — продолжал Рон, явно расстроенный, что Гарри не осознал великолепия плана. — Смотри, когда мы втроём не появимся в Хогвартсе, каждый будет думать, что Гермиона и я с тобой, верно? Это означает, что пожиратели смерти направятся прямо к нашим семьям, чтобы выяснить, знают ли они о твоём местонахождении.
— Но, к счастью, всё будет указывать на то, что я уехала с родителями; большинство магглорождённых учеников говорят о том, что пора прятаться, — добавила Гермиона.
— Мы не можем спрятать всю мою семью, это выглядело бы подозрительно, к тому же они не могут все бросить работу. Поэтому мы собираемся пустить слух, что я болен фурункулёзом и не могу пока вернуться в школу. Если кто-то придёт разведывать, мама и папа покажут им покрытого прыщами упыря в моей кровати. Фурункулёз заразен, поэтому вряд ли они захотят подойти к нему поближе.
— И твои мама и папа участвуют в этой затее?
— Папа — да. Он помогал Фреду и Джорджу трансформировать упыря. Мама… эээ, вы видели, какая она. Она не смирится с тем, что нам надо идти, до тех пор, пока мы не уйдём.
В комнате стояла тишина, нарушаемая лишь негромкими глухими стуками, так как Гермиона продолжала сортировать книги на две стопки. Рон сидел, наблюдая за ней, а Гарри, неспособный что-либо сказать, переводил взгляд то на подругу, то на друга. Принятые ими меры для защиты своих семей более, чем всё остальное, заставили его поверить, что друзья действительно собираются идти с ним и осознают уровень опасности. Он хотел рассказать, что это для него значит, но просто не мог найти подходящих слов.
В тишине послышался приглушённый голос миссис Уизли, кричащей четырьмя этажами ниже.
— Наверное, Джинни посадила пятнышко на пустяковом кольце для салфеток, — предположил Рон. — Не понимаю, почему Делакуры приезжают за два дня до свадьбы?
— Сестра Флёр — подружка невесты, ей необходимо быть здесь на репетиции, а она слишком мала, чтобы приехать в одиночестве, — ответила Гермиона, которая сосредоточенно размышляла над «Как приручить баньши».
— Ладно, гости никак не помогут снизить мамино напряжение, — заключил Рон.
— То, что мы действительно должны решить, — сказала Гермиона, швыряя «Теорию магической защиты» в корзину без повторного просматривания и поднимая «Оценку магического образования в Европе», — это куда мы направимся после того, как уйдём отсюда. Я знаю, ты говорил, что хочешь сначала посетить Годрикову Лощину, Гарри, и я понимаю почему, но… не должны ли мы, в первую очередь, сосредоточиться на крестражах?
— Я согласился бы с тобой, если бы мы знали, где остальные крестражи, — ответил Гарри, не веря, что Гермиона может понять его стремление вернуться в Годрикову Лощину.
Могилы его родителей были лишь частью того, что влекло его туда: у него было сильное, необъяснимое чувство, что там он найдёт ответы на все вопросы. Возможно, это было просто потому, что там Гарри пережил Смертельное проклятие Волдеморта. Теперь, когда он оказался перед проблемой повторения подвига, Гарри тянуло к месту, где это случилось, и он хотел понять, как это случилось.
— Ты не думаешь, что Волдеморт, возможно, следит за Годриковой Лощиной? — спросила Гермиона. — Он может ожидать, что ты вернёшься и посетишь могилы родителей, когда будешь свободен, чтобы идти, куда тебе захочется?
Это не приходило на ум Гарри. Пока он пытался найти контраргумент, Рон заговорил, явно следуя ходу своих мыслей.
— Этот Р.А.Б., - сказал он, — ну тот, кто похитил настоящий медальон?
Гермиона кивнула.
— Он написал в своей записке, что собирается уничтожить его, не так ли?
Гарри подтащил к себе свой рюкзак и вынул фальшивый крестраж, в котором до сих пор находилась записка Р.А.Б.
— «Я украл настоящий крестраж и намерен уничтожить его как можно быстрее», — прочитал он в ней.
— Ну, и что если он закончил это? — осведомился Рон.
— Или она, — вставила Гермиона.
— Неважно, — отмахнулся Рон. — У нас было бы меньше забот!
— Да, но мы же всё ещё собираемся разыскать подлинник, не правда ли? — поинтересовалась Гермиона. — Чтобы узнать, уничтожен он или нет.