— Но… Ты не мог аппарировать в пещеру или из неё, — упёрся Гарри, — иначе бы Дамблдор…
— Магия эльфов вроде не такая, как у волшебников? — спросил Рон. — Я имею в виду, они могут аппарировать и дезаппарировать из Хогвартса и обратно, в то время как мы не можем.
Пока Гарри обдумывал эту мысль, стояла тишина.
Как мог Волдеморт допустить такую ошибку? Но едва он подумал об этом, заговорила Гермиона, и в голосе её был лёд.
— Конечно, Волдеморт считал, что способности эльфов-домовиков недостойны его внимания… Ему бы никогда не пришло в голову, что они могут колдовать так, как не может он.
— Воля хозяина — эльфу Верховный Закон, — нараспев произнёс Кричер. — Кричеру было велено вернуться домой. Кричер вернулся домой.
— Ну, тогда ты выполнил волю хозяина, разве не так? — ласково сказала Гермиона. — Ты не нарушил приказов!
Кричер потряс головой и закачался быстро, как никогда.
— Так что случилось, когда ты вернулся назад? — спросил Гарри. — Что сказал Регулус, когда узнал, что произошло?
— Мастер Регулус был очень обеспокоен, очень-очень, — проскрипел Кричер. — Мастер Регулус сказал Кричеру спрятаться и не покидать дом. Потом… Это было позже… Мастер Регулус пришел к Кричеру однажды ночью, и мастер Регулус был странным, не таким, как всегда. Был не в себе, Кричер бы так сказал… И он попросил Кричера отвести его в ту пещеру, где Кричер был с Тёмным Лордом.
Итак, они отправились. Гарри представлял их довольно ясно: испуганный старый эльф и худой темноволосый ловец, немного похожий на Сириуса… Кричер знал, как открыть тайный ход в подземную пещеру, знал, как поднять со дна маленькую лодку: в этот раз его любимый Регулус плыл с ним на остров с чашей, наполненной ядом.
— И он заставил тебя выпить яд? — возмущённо спросил Гарри.
Но Кричер потряс головой и заплакал. Рука Гермионы прижалась ко рту: она, очевидно, поняла что-то.
— М-мастер Регулус достал из кармана медальон, такой же, как был у Тёмного Лорда, — рассказывал Кричер, и слёзы лились по обеим сторонам его носа. — И он велел Кричеру взять его и, когда чаша опустеет, поменять медальоны… И он… приказал Кричеру уйти… без него. Он велел Кричеру уходить домой и никогда не говорить моей госпоже, что он сделал, но уничтожить первый медальон. И он выпил весь яд, и Кричер поменял медальоны и смотрел, как мастера Регулуса потащили под воду… и…
— О, Кричер! — простонала плачущая Гермиона.
Она бросилась на колени рядом с эльфом и попыталась обнять его. Тот вскочил на ноги и съёжился, словно пытаясь отбиться от неё.
— Грязнокровка прикоснулась к Кричеру, он не допустит этого снова. Что бы сказала госпожа?
— Я велел тебе не называть её грязнокровкой! — прорычал Гарри, но эльф уже наказывал себя — бился головой о каменный пол.
— Останови его, останови, — рыдала Гермиона. — О, разве ты не видишь, что это уже болезнь — зависимость от воли хозяина?
— Кричер, хватит, ХВАТИТ! — закричал Гарри.
Эльф, дрожа и задыхаясь, лежал на полу в сверкающей луже зелёных соплей; на его бледном лбу уже расцветал синяк; опухшие и покрасневшие глаза купались в слезах. Гарри никогда не видел столь жалкого зрелища.
— Итак, ты принёс медальон домой, — сказал он безжалостно, ибо был полон решимости знать всю правду. — И ты попытался уничтожить его?
— Ни одной царапины Кричер не сделал на нём, — простонал эльф. — Кричер пробовал всё, всё, что он знал, но ничего, ничего не работало… Так много мощных чар было на нём! Кричер был уверен: чтобы разрушить медальон, надо открыть его, но он не открывался, не открывался… Кричер наказал себя и пытался снова, потом опять наказал себя и пытался снова… Кричер не исполнил приказа, Кричер не смог разрушить медальон! И его госпожа повредилась в уме от печали, потому что мастер Регулус исчез, и Кричер не мог сказать ей, что случилось, нет, потому что мастер Регулус з-з-з-запретил ему говорить кому-либо из се-семьи, что случилось в пе-е-щере…
Остальное утонуло во всхлипах.
Гермиона тихо плакала, глядя на Кричера, но она не осмелилась прикоснуться к нему снова. Даже Рон, который всегда недолюбливал Кричера, выглядел удручённым. Гарри присел на пятки и встряхнул головой, пытаясь привести мысли в порядок.
— Я не понимаю тебя, Кричер, — произнёс он, наконец. — Волдеморт пытался убить тебя; Регулус умер, чтобы ослабить могущество Волдеморта, и после всего этого ты был рад предать ему Сириуса? Счастлив пойти к Нарциссе и Беллатрикс и передать Волдеморту сведения через них…
— Гарри, Кричер думает не так, он мыслит другими категориями, — сказала Гермиона, вытирая глаза тыльной стороной ладони. — Он — раб; домовые эльфы привыкли к плохому, даже жестокому обращению. То, что Волдеморт делал с Кричером, неособенно отличается от их обычного существования. Что войны волшебников могут значить для такого эльфа, как Кричер? Он верен людям, которые добры к нему, а миссис Блэк, наверное, была добра, и Регулус, конечно, тоже, поэтому он охотно служил им и повторял за ними их идеи. Я знаю, что ты хочешь сказать, — перебила она Гарри, открывшего рот, чтобы возразить, — что Регулус поменял свои убеждения… Но он, похоже, не объяснил этого Кричеру, разве не так? И, мне кажется, я знаю почему. Кричер и семья Регулуса были в безопасности, пока они исповедовали идею чистоты крови. Регулус просто пытался защитить их всех.