Да уж, не в бровь, а в глаз, правда, тут эту песню напишут лет через десять… если вообще напишут, ну да ладно, пора. Привычным движением рву пространство и шагаю в получившийся портал, точка моего прибытия весьма известна во всем мире — «Аушвиц» и этим все сказано, хотя в Восточной Европе её больше знали как «Освенцим». Убедить Лорда, что это лучшее место для его возвращения в мир живых было нетрудно, тёмный маг был неравнодушен к символизму и местам различной славы, пусть и весьма жуткой. Почему именно здесь, ведь сам ритуал никак не привязан к местности и не имеет никакого значения, где его проводить? Всё просто. Это место буквально пропитано смертью. Полтора миллиона человек за пять лет… да и смерть их была не легкой. Не знаю, что бы мог тут сотворить настоящий Мастер Смерти, наверно, открыть постоянный переход за Грань и щелчком пальцев создавать армии мёртвых. Даже через полвека сила этого места потрясала. Любой хоть сколько–нибудь чувствительный человек ощущал себя здесь очень не комфортно, а маги вообще обходили данную «достопримечательность» десятой дорогой. Для меня же это был чуть ли не неистощимый источник сил, чисто за счет способностей Драгонслеера со стихией Смерти, пожалуй даже Леший поостерёгся бы тут со мной связываться. Забавно, Волдеморт назвал своих слуг «Пожирателями Смерти», но реальным «Пожирателем» назвать можно тут только меня и к слугам Волди я никакого отношения не имею, но, довольно философствования, сам собой Лорд не воскреснет.
Барти встретил меня в одной из газовых камер. Выглядел волшебник не очень — год на оборотке здоровья не добавляет, а ведь до этого были несколько лет под «Империусом» и годы Азкабана, в итоге волшебник, которому едва–едва перевалило за тридцать, что у магов ещё юностью считается, выглядел лет на пятьдесят, а то и все шестьдесят. Тем не менее, маг выглядел весьма бодрым и довольным. Поздоровавшись с присутствующими, начинаю последние приготовления.
— Никогда бы не подумал, что ты, Поттер, будешь помогать в воскрешении Лорда… в такой роли и совершенно добровольно, — оскалился Крауч в улыбке.
— Я уже говорил, что не горю желанием совать голову под боевые заклинания, а Дамблдор, похоже, именно так и хочет меня использовать. Да и детство он обеспечил весьма забавное. Волдеморт, по крайней мере, пришёл убивать меня сам, не боясь запачкаться и делал то, что считал нужным. Его можно не любить, но уважать себя он заставляет.
— Да, Тёмный Лорд Велик! — кхм, пожалуй, некоторые расстройства психики у Барти всё–таки имеются, слишком он обожествляет Тома, впрочем, на его профессиональных качествах это не сказывается, а остальное не сильно важно.
— Я, конечно, весьма польщен столь высоким мнением, но может вместо того, чтобы трепать языком, вы приступите к чему–нибудь более полезному? — так вот у кого Снейп научился плеваться ядом! А я‑то думал это его врожденный талант.
— Чтож, действительно пора, — я подобрал «личинку Тёмного Лорда» и аккуратно погрузил его в котёл с основой для тела и Эликсиром Жизни, после чего встал в положенное место и начал Ритуал Возрождения, — Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына, — эксгумированное ребро Тома Редла–старшего последовало в котел вместе с четвертью моего резерва магии, стоящее на малом огне зелья вскипело так, словно под ним развели настоящий лесной пожар, вот только ни капли дальше невидимых стенок, возвышающихся над котлом, так и не проникло. Я достал приготовленный заранее ритуальный кинжал, хотя по своим габаритам он скорее напоминал короткий меч.
— Плоть слуги, отданная добровольно, оживи своего хозяина! — Барти вытянул правую руку над котлом и кивнул мне. Мощный удар отточенным клинком, дополнительно зачарованным на остроту, отрубил протянутую конечность по локоть. Крауч–младший только стиснул зубы и зажал культю. Каким бы психом он не был, но его сила воли вызывает восхищение. Вместе с рукой Пожирателя Смерти, в котел отправилась уже треть моего резерва, а ведь предстоит ещё третий этап.
— Кровь недруга, взятая насильно, воскреси своего врага, — флакончик с кровью Альбуса таки дождался своего звёздного часа, а я вплотную подошел к тому, что можно назвать магическим истощением. От резерва осталась, в лучшем случае, сотая часть, кажется, понятие «Великий Маг» в прошлом и в настоящем серьезно отличались. Тот же Дамблдор, с его В рангом и титулом «Великого Чародея» в одиночку бы обряд не потянул — сил пришлось вложить раза в два больше, чем у него есть. И как у Петтигрю, что слабее Дамби в несколько раз вообще что–то получилось? Хотя, если вспомнить результат его трудов и то, как всё должно быть на самом деле… м-да… Тем временем, зелье вело себя всё более бурно, создавалось впечатление, что какой–то псих поставил на открытый огонь котел с нитроглицерином, но при этом оградил «выход» продукта незримой стеной. Пока ритуал подходил к своему логическому завершению, я потихоньку втягивал разлитую вокруг силу Смерти, запивая это дело коктейлем из фляжки на поясе, истощение отошло на задний план, забрав с собой слабость и оставив в теле приятную легкость и некоторое опьянение, пусть потом мне будет плохо, но сейчас хорошоооо… Где–то позади Крауч, зажав зубами жгут, затягивал обрубок руки.