— Потому что это вы дали ей его, — сказал Гарри. — У «Флориша и Блоттса». Вы взяли её старый учебник по Трансфигурации и подсунули в него дневник, так?
Мистер Малфой сжимал и разжимал белые пальцы.
— Докажи это, — прошипел он.
— О, никто не сумел бы, — сказал Дамблдор, улыбаясь Гарри. — Особенно сейчас, когда Риддл исчез из этой книги. С другой стороны, я бы посоветовал тебе, Люциус, больше не раздавать старые школьные вещи Лорда Волдеморта. Если ещё хоть одна из них окажется в чьих-нибудь невинных руках, я думаю, например, Артур Уизли сделает так, чтобы стало известно, что следы ведут к тебе…
Люциус Малфой на мгновенье замер, а затем Гарри отчётливо увидел, как его правая рука дёрнулась, будто порываясь достать палочку. Но вместо этого он повернулся к своему домашнему эльфу.
— Мы уходим, Добби!
Он рывком распахнул дверь, и когда эльф поторопился к нему, выпнул его наружу. Было слышно на весь коридор, как Добби скулит от боли. На секунду Гарри остановился, раздумывая. Затем его осенило.
— Профессор Дамблдор, — быстро сказал он, — пожалуйста, можно мне вернуть дневник мистеру Малфою?
— Конечно, Гарри, — спокойно ответил Дамблдор. — Но поторопись. Помни о празднике.
Гарри схватил дневник и выбежал из кабинета. За углом стихали визги Добби. Думая о том, может ли сработать его план, Гарри быстро снял ботинок, стянул грязный носок, покрытый слизью, и засунул в него дневник. Потом он помчался по тёмному коридору.
Он догнал их на верхних ступенях лестницы.
— Мистер Малфой, — выдохнул он, резко остановившись. — У меня для вас кое-что есть.
И он засунул вонючий носок в руку Люциуса Малфоя.
— Что за?..
Мистер Малфой сорвал носок с дневника, бросил его в сторону и злобно перевёл взгляд с испорченной книги на Гарри.
— В один прекрасный день тебя ждёт такой же незавидный конец, как и твоих родителей, Гарри Поттер, — вкрадчиво сказал он. — Они тоже были неисправимыми идиотами.
И он развернулся, чтобы уйти.
— Пойдём, Добби. Я сказал, пойдём!
Но Добби не двигался. В руках у него был отвратительный, склизкий носок Гарри, и он смотрел на него так, как если бы у него в руках было бесценное сокровище.
— Хозяин дал Добби носок, — изумленно сказал эльф. — Хозяин дал его Добби.
— Что? — бросил мистер Малфой — Что ты сказал?
— У Добби есть носок, — недоверчиво произнёс Добби. — Хозяин бросил его, а Добби поймал его, и Добби… Добби свободен.
Люциус Малфой замер, уставившись на эльфа. Потом он повернулся к Гарри.
— Ты лишил меня слуги, мальчишка!
Но Добби крикнул: «Ты не посмеешь навредить Гарри Поттеру!»
Раздался громкий взрыв, и мистера Малфоя отбросило назад. Он полетел по лестнице, перелетая через три ступеньки, и грохнулся в самом низу. Он поднялся, мертвенно-бледный, и достал волшебную палочку, но Добби угрожающе поднял длинный палец.
— Уходи сейчас же, — свирепо сказал он, указывая на мистера Малфоя. — Ты не тронешь Гарри Поттера. Уходи сейчас же.
У Люциуса Малфоя не осталось выбора. Кинув на них последний, очень сердитый взгляд, он запахнулся в свою мантию и поспешно удалился.
— Гарри Поттер освободил Добби! — пронзительно пискнул эльф, глядя на Гарри своими огромными глазами, в которых отражался лунный свет из ближайшего окна. — Гарри Поттер освободил Добби!
— Это меньшее, что я мог сделать, Добби, — ухмыльнулся Гарри. — Только пообещай мне никогда больше не пытаться спасти мне жизнь.
Безобразное коричневое лицо эльфа внезапно расплылось в широкой зубастой улыбке.
— У меня только один вопрос, Добби, — сказал Гарри, в то время как Добби дрожащими руками надел его носок. — Помнишь, ты сказал, что всё это не связано с Тем-Кого-Нельзя-Называть? Ну…
— Это была подсказка, сэр, — сказал Добби, выпучив глаза, будто это было очевидно. — Добби дал вам подсказку. Тёмного Лорда было можно свободно называть по имени до того, как он его сменил, понимаете?
— Ясно, — пробормотал Гарри. — Ну, я лучше пойду. У нас праздник, и моя подруга Гермиона наверняка уже проснулась…
Добби обвил руки вокруг Гарри и обнял его за талию.
— Гарри Поттер куда более великий, чем думал Добби! — всхлипнул он. — Прощай, Гарри Поттер!
И с громким треском Добби исчез.
Гарри был на многих праздниках в Хогвартсе, но такого здесь не было никогда. Все сидели в пижамах и отмечали всю ночь. Гарри даже не знал, что было лучше: Гермиона, которая бежала к нему с криками: «Ты догадался! Ты догадался!», или Джастин, спешивший от стола Хаффлпаффа, чтобы пожать ему руку и извиниться за свои подозрения, или появившийся в половине третьего Хагрид, который с такой силой хлопнул Гарри и Рона по плечам, что они уткнулись в свои тарелки с бисквитами, или его с Роном четыреста очков в пользу Гриффиндора, которые помогли выиграть Кубок Школы второй раз подряд, или как профессор МакГонагалл объявила, что в виду исключительных обстоятельств все экзамены отменяются («О, нет!» — воскликнула Гермиона), или как Дамблдор сообщил, что, к сожалению, в следующем году профессор Локхарт преподавать не сможет, так как ему нужно восстановить память. К аплодисментам, последовавшим за этой новостью, присоединилось и несколько учителей.
— Жаль, — сказал Рон, хватая пончик с джемом. — Я уже начал к нему привыкать.
Окончание летнего семестра пролетело как в тумане. Хогвартс возвращался к нормальной жизни, только с небольшими изменениями — занятия по Защите от Тёмных Искусств отменили («Но мы же попрактиковались», — сказал Рон недовольной Гермионе), а Люциуса Малфоя сняли с должности попечителя. Драко уже больше не расхаживал по школе так важно, как будто она принадлежала ему. Напротив, он выглядел обиженным и надутым. А Джинни Уизли, наоборот, опять была совершенно счастлива.
Вскоре пришло время возвращаться домой на Хогвартс-Экспрессе. Гарри, Рон, Гермиона, Фред, Джордж и Джинни сидели в одном купе. Они с пользой провели последние часы, когда им ещё разрешалось колдовать, прежде чем наступили каникулы. Они играли в Подрывного Дурака, взорвали самый последний Фейерверк Флибустьера Фреда и Джорджа и потренировались в использовании заклинания разоружения. У Гарри получалось всё лучше и лучше.
Они уже подъезжали к вокзалу Кингс Кросс, когда Гарри кое о чём вспомнил.
— Джинни… а что такого делал Перси, что ты видела и не должна была никому рассказывать?
— А, это? — хихикнула Джинни. — Ну… у Перси появилась подружка.
Фред уронил стопку книг на голову Джорджу.
— Что?
— Это Префект Рэйвенкло — Пенелопа Клируотер, — сказала Джинни. — Это ей он писал всё прошлое лето. Он всё время тайно встречался с ней в школе. Однажды я зашла в пустой класс, когда они там целовались. Он так расстроился, когда на неё… ну, знаете… напали. Вы же не будете дразнить его? — беспокойно добавила она.
— И не думали, — сказал Фред с таким видом, будто его день рождения наступил раньше времени.
— Определённо нет, — хихикнул, Джордж.
Хогвартс-Экспресс замедлил ход и, наконец, остановился.
Гарри вытащил перо и кусок пергамента, и повернулся к Рону и Гермионе.
— Это называется «телефонный номер», — сказал он Рону, написал номер дважды, разорвал пергамент пополам и протянул им. — Прошлым летом я рассказывал твоему папе, как пользоваться телефоном — он знает. Позвони мне, когда я буду у Дёрсли, ладно? Я не переживу следующие два месяца, если мне придется говорить только с Дадли…
— Твои тётя и дядя, наверное, будут гордиться тобой? — сказала Гермиона, когда они сошли с поезда и присоединились к толпе, медленно ползущей к волшебному барьеру. — Когда узнают, что ты сделал в этом году.
— Гордиться? — сказал Гарри. — Ты с ума сошла? Я столько раз мог погибнуть и не погиб? Они сильно разозлятся…
И они все вместе шагнули сквозь барьер в мир магглов.