По лицу Джинни по-прежнему катились слёзы. Рон встревоженно посмотрел на неё, потом обернулся к Гарри:
– Куда теперь?
Гарри кивнул на Фоукса – тот полетел вперёд, заливая всё вокруг золотистым светом. Они пошли за ним и через минуту оказались перед кабинетом профессора МакГонагалл.
Гарри постучал и толкнул дверь.
Глава 18 Добби вознаграждён
Когда четверо подземных странников – Гарри, Рон, Джинни и Локонс – с головы до пят мокрые, грязные, а Гарри ещё и в пятнах крови, вошли в кабинет, все, кто там был, ошеломлённо замолчали, но тишина в тот же миг взорвалась воплем:
– Джинни!
Увидев дочь, миссис Уизли, сидевшая в слезах перед камином, вскочила, за ней – мистер Уизли, и оба бросились к дочери.
Но Гарри смотрел не на них – у камина стоял, улыбаясь, профессор Дамблдор, рядом – профессор МакГонагалл, она тяжело дышала и держалась за сердце. Прошуршав крыльями возле уха Гарри, феникс опустился на плечо Дамблдора, а Рон с Гарри по очереди очутились в крепких объятиях миссис Уизли.
– Вы спасли её! Спасли! Как вы это сумели?
– Нам всем очень бы хотелось это узнать, – произнесла профессор МакГонагалл утратившим обычную твёрдость голосом.
Миссис Уизли выпустила Гарри и тот, мгновение поколебавшись, подошёл к столу и выложил Волшебную шляпу, меч, украшенный рубинами, и жалкие остатки дневника Реддла.
А потом он заговорил. Около четверти часа в полной восхищения тишине он рассказывал о том, как услышал бесплотный голос, и Гермиона одна поняла, что это голос василиска, ползавшего по трубам внутри толстых стен замка, как они с Роном пошли за пауками в лес и Арагог поведал им, где умерла последняя жертва василиска, как они догадались, что Плакса Миртл и есть эта жертва и что вход в Тайную комнату не где-нибудь, а в её туалете.
Гарри замолчал, чтобы перевести дух.
– Замечательно! Итак, вы отыскали вход, нарушив – не премину добавить – вопиющим образом сотню школьных правил. Но как же вы оттуда выбрались живыми, Поттер? – МакГонагалл сгорала от любопытства.
Гарри, слегка охрипший, перешёл было к тому, как вовремя подоспел Фоукс, как Волшебная шляпа вооружила его мечом, и вдруг запнулся. Он старался избегать упоминаний о дневнике Реддла, поглядывая на Джинни – она стояла в двух шагах, прижавшись к матери, и слёзы безостановочно бежали по её щекам.
«А вдруг её правда исключат? – подумал Гарри в смятении. – Дневник Реддла замолк навсегда – поди-ка теперь докажи, что это он своей магической властью заставлял её совершать то страшное, что творилось в замке!»
В поисках поддержки Гарри взглянул на Дамблдора – тот едва заметно улыбнулся, и огонь камина блеснул в стёклах его очков-половинок.
– Я вот что хотел бы узнать: как лорд Волан-де-Морт изловчился околдовать Джинни? – тихо спросил директор. – Ведь он, по моим источникам, укрылся сейчас в албанских лесах.
Горячая волна радости накатилась на Гарри, и у него отлегло от сердца.
– Что? – ошеломлённо воскликнул мистер Уизли. – Вы-Знаете-Кто… околдовал Джинни? Но Джинни, разве она… разве она не была…
– Во всём виноват дневник. – Гарри поднял его и показал Дамблдору. – Реддл его вёл, когда ему было шестнадцать.
Дамблдор взял у Гарри дневник и принялся с любопытством рассматривать его, склонив длинный крючковатый нос над мокрыми прожжёнными страницами.
– Изумительно, – проговорил он негромко. – Да, Реддл был один из самых одарённых учеников Хогвартса.
Дамблдор повернулся к супругам Уизли, окончательно сбитым с толку.
– Очень немногим известно, что лорда Волан-де-Морта когда-то звали Том Реддл. Я учил его здесь пятьдесят лет назад. Окончив школу, он исчез, скитался в дальних краях, якшаясь с самыми опасными колдунами и магами. И всё глубже погружался в тайны чёрной магии. Он подверг себя такому количеству чудовищных превращений, что, когда вновь появился – уже под именем Волан-де-Морта, – был совершенно неузнаваем. Не было ничего общего между зловещим Тёмным Лордом и умным славным мальчуганом, который был когда-то старостой школы.
– Но что могло с ним связывать нашу Джинни? – воскликнул мистер Уизли.
– Его… его дневник, – всхлипнула Джинни. – Я в нём писала, а он отвечал… весь этот год.
Мистер Уизли был потрясён.
– Джинни! Как ты могла! Что я тебе всегда говорил? Мало ли кто или что может прикинуться добрым и понимающим! Как можно идти на поводу у того, кого совсем не знаешь! Почему ты не показала дневник мне или маме? Такая подозрительная вещь! Ясно же, что она полна чёрной магии!