— Судя по тому, что с утра сказал мне директор, вчера ты спас много жизней, Гарри, и если я чем-нибудь горжусь, так это тем, чему ты научился с моей помощью… Расскажи мне о своём Патронусе.
— Как вы узнали? — изумился Гарри.
— А что ещё могло напугать дементоров?
Гарри рассказал всё, что случилось. Когда он закончил, Люпин снова улыбнулся:
— Да, твой отец всегда превращался в оленя, ты верно угадал. Вот почему мы называли его «Сохатый».
Люпин швырнул последние книги в свой раскрытый чемодан, закрыл ящики стола и повернулся к Гарри, протягивая ему Плащ-Невидимку:
— Вот… Я принёс это из Визжащей Хижины вчера ночью. И… — он засомневался на мгновение, затем решительно подтолкнул Гарри Карту Мародёров. — Так как я больше не твой учитель, у меня не будет никаких угрызений совести, если я отдам тебе Карту. Осмелюсь предположить, что вы с Роном и Гермионой найдёте ей достойное применение.
Гарри скатал карту в трубочку и улыбнулся:
— Вы говорили, Лунатик, Червехвост, Сохатый и Мягколап хотели бы выманить меня из школы… Они бы нашли это забавным…
— Ну, ещё бы, — ответил Люпин, закрывая чемодан. — Не сомневаюсь, Джеймс был бы глубоко разочарован, если бы его сын никогда не нашёл секретных ходов из замка.
Раздался стук в дверь. Гарри поспешно засунул Карту и Плащ-Невидимку в карман.
Зашёл профессор Дамблдор, нисколько не удивившись при виде Гарри.
— Карета ждёт у врат, Рем, — сказал он, улыбаясь.
— Спасибо вам, директор.
Люпин взял чемодан и пустой аквариум из-под Гриндилоу:
— Ну, до свидания, Гарри, — сказал он, улыбнувшись. — Ты отличный ученик. Что-то мне кажется, наши пути ещё не раз пересекутся… Директор, думаю, нет нужды провожать меня до самой кареты.
Гарри подумалось, что Люпин хочет уйти побыстрее.
— Тогда, до свидания, Ремус, — печально промолвил Дамблдор. Они обменялись рукопожатием. Улыбнувшись напоследок Гарри, Люпин вышел из кабинета.
Гарри присел в кресло, некогда принадлежащее лучшему учителю по Защите от Тёмных Искусств, которого он когда-либо знал. Дверь закрылась, и Гарри поднял глаза. Дамблдор не ушёл.
— Почему так невесел, Гарри? — тихо спросил он. — Ты должен гордиться собой после ночных приключений.
— Какая разница, — горько ответил Гарри. — Всё равно Петтигрю убежал.
— Какая разница? — удивился Дамблдор. — Огромнейшая, Гарри! Ты понял правду, спас человека от ужасной судьбы…
Ужасной. Что-то шевельнулось в голове Гарри. Что-то ужасное, важнее всего произошедшего… Предсказание профессора Трелони!
— Профессор Дамблдор! Вчера, когда у меня был экзамен по прорицанию, профессор Трелони повела себя… очень странно.
— В самом деле? Эээ… Ты имеешь в виду, ещё страннее, чем обычно?
— Да… её голос стал вдруг хриплым, глаза закатились и она сказала… Сказала, что слуга Волдеморта вернётся к хозяину ещё до полуночи… Что он поможет ему снова набрать силу, — Гарри посмотрел на Дамблдора. — А затем она вроде как пришла в себя, и не помнила ничего, что сказала. Она… в самом деле увидела будущее?
— Думаю, да, Гарри, — задумчиво согласился Дамблдор. — И теперь количество воистину правильных предсказаний профессора Трелони достигло двух. Кто бы мог подумать… Надо поднять ей зарплату.
— Но, — Гарри ошеломлённо посмотрел на него. Как можно быть таким спокойным, услышав это? — Это же я не дал Сириусу и Люпину прикончить Петтигрю! Получается, Волдеморт возвращается по моей вине?
— Нет, — тихо ответил Дамблдор. — Разве тебя ничему не научил эпизод с Хроноворотом, Гарри? Последствия наших действий всегда очень запутаны, очень разнообразны… Настолько, что предсказание будущего — весьма нелёгкая задача… Профессор Трелони, дай ей бог здоровья, наглядное тому подтверждение. Ты поступил очень благородно, сохранив жизнь Петтигрю.
— Но если он поможет Волдеморту…
— Петтигрю обязан тебе жизнью, и это создаёт своего рода связь между вами. Ты послал Волдеморту человека, который в долгу перед тобой, а я сомневаюсь, что Волдеморт обрадуется, узнав об этом.
— Эта крыса предала моих родителей! — воскликнул Гарри.
— Поверь мне, Гарри, может настать время, когда ты будешь рад, что спас ему жизнь. Это самое глубокое, самое непроницаемое волшебство.
Гарри попытался представить, когда может настать это время. Очевидно, сомнение отразилось на его лице. Дамблдор осторожно сказал:
— Я очень хорошо знал твоего отца, Гарри, как в Хогвартсе, так и в жизни. И я уверен, он поступил бы точно так же.
Гарри поглядел на Дамблдора. Нет, директор не будет смеяться — ему можно сказать.