- Чо с баблом изъятым делать будем? – подошел Ортопед.
- Как чо, Миш, ты в первый раз барыг на бабки ставишь? Себе заберем, как в прошлый раз, ментам и чекистам долю зашлем, в благодарность за помощь, в Госбанк долю, остальное поделим, – ответил Горыныч.
- Тут вот в чем вопрос, – поправил друга Денис. – Швейцарские банкиры могут предъявить претензии. Золото-то было изъято у них.
- И чо? – удивился Гугуцэ. – Мы ж бабки в бою отбили? В бою. Значит, так им и скажем, мол, было ваше – стало наше.
- А что с грузовиками будем делать?
- Что делать? – недолго думал Горыныч. – Номера там чьи на машинах? Французские да английские. Снимаем, ставим первые подходящие другие, тут вроде битых машин по городу хватает, да по-быстрому на нашу территорию. Наши уже на подходе с той стороны, завтра Женеву будут брать. Тот берег уже за ними… вон, кстати, и бэтээры наши.
Из озера действительно выезжал на сушу первый БТР-80 с красной звездой.
- Эй, други, кто такие будете? – из люка высунулся офицер, обозрев малость подгоревшие стены местного «Гранд-отеля» и поднятый на его верхушке красный флаг.
- Питерская братва, лягушатников мальца на бабло поставили! – отозвался стоявший ближе всего Кабаныч.
- Значит, свои. А мы из Группы в Италии, Юго-Западный фронт, шестьсот восьмая мотострелковая.
- Живем, пацаны! Тут уже чужих нет, мы их всех передавили. Только гражданские фраера остались, с которых взять нечего.
- Молодцы, ребята, подмогли! Здесь мы и зацепимся. Скоро особист подъедет, поможет вам трофеи оформлять.
Вышедшие из воды бронетранспортеры разъехались по всему городу, и их экипажи медленно, но верно взяли под контроль все ключевые точки. А братки принялись думать да гадать, куда и по какой статье оформить все изъятое ими золото, серебро и прочую драгоценную дребедень из выпотрошенного конвоя.
СССР, Москва, 4 августа 1997 года
Товарищ Жигулёвский оглядел карту военных действий с учетом последних изменений. По всему выходило, что изгнание англосаксонских фашистов из Европы в основном завершилось, причем завершилось успешно. Танки Первой гвардейской танковой армии выкатились на побережье пролива Ла-Манш возле города Кале и теперь наблюдают в прицел меловые скалы Британских островов. Английский экспедиционный корпус драпал из Франции так резво, что бросил большую часть оружия и техники. Французы же после бегства англичан сдались на месте.
Американская группа войск в Южной Италии тоже сопротивлялась недолго. Неаполитанское правительство при первых же звуках выстрелов исчезло из города, причем исчезло так, что никто не смог в точности сказать, куда.
Сейчас фронт стабилизировался, пролегая посреди Ла-Манша. И как раз на Британские острова, исключая Ирландию, со всей Европы сбежался всякий уголовный сброд – убийцы, грабители, воры, доносчики, агитаторы «меньшинств», капиталисты и их прихвостни-«менеджеры». Сейчас, после освобождения большей части континента, англичане были не столь опасны. Но гидру мирового империализма нужно было задушить окончательно.
Генеральный Штаб с этого дня начал готовить план полномасштабного вторжения на Британские острова с целью окончательного принуждения англосаксов к миру. Костер, порождающий войны, требовалось погасить навсегда.
[57] В нашей реальности крейсеров типа «Киров» из-за «перестройки» и развала Союза построили всего четыре штуки, и последний из них, «Петр Великий», поднял флаг только в 1998 году. В описываемой же истории Советский Союз намного сильнее, поэтому вполне мог вытянуть шесть вымпелов к 1997 году.
[58] Немецкое ругательное выражение
[59] Учитывая всеобщую безалаберность французов и их необязательное отношение к правилам дорожного движения, это и впрямь недюжинный поступок.
[60] Данная модель полностью выдумана автором сих строк. Внешний вид больше всего похож на игровой юнит «тяжелый танк» (Siege Tank) из старой доброй игры «Dune II».
====== Глава шестнадцатая. Раздача слонов ======
В последний раз сойдемся завтра в рукопашной,
Последний раз России сможем послужить,
А за неё и помереть совсем не страшно,
Хоть каждый всё-таки надеется дожить…
Ещё немного, ещё чуть-чуть,
Последний бой – он трудный самый,
А я в Россию домой хочу,
Я так давно не видел маму,
А я в Россию домой хочу,
Я так давно не видел маму…
Песня из к/ф «Освобождение»
СССР, Ленинград, 3 августа 1998 года
Весь этот год население Советского Союза и иных союзных ему стран не отходило от экранов телевизоров, а тиражи газет раскупались моментально. Воздушных тревог не объявляли, ибо авиации, способной достать до русских земель, у НАТО более не было, а пройти через проливы, надежно закрытые союзными флотами, для англичан и североамериканцев было бы форменным самоубийством.
Советские войска вышли к Ла-Маншу и готовили полномасштабное вторжение в Англию. С этой целью на ленинградских и немецких верфях ускоренными темпами строились десантные корабли, способные пересечь Северное море и подойти к берегу.
Правительство ГДР объявило об аннексии Нидерландов, Дании и северной части бывшей Швейцарии. Москва не возражала, прощать натовцам Штрассбург и попытку атомной бомбардировки никто не собирался, а вот окно с видом на Северное море неплохо было бы и расширить. Особенно в свете грядущей высадки частей ОВД в Британию и предваряющей оную высадку расчистки неба.
Франция до особого распоряжения была полностью оккупирована советскими и германскими войсками, и специалисты КГБ и Штази занимались фильтрацией местного населения на предмет сотрудничества с англичанами. Временно, опять же до особого распоряжения, средиземноморская часть Франции, где сопротивления наступающим войскам практически не было оказано, выделялась в отдельную территорию с передачей в ее состав франкоязычных кантонов бывшей Швейцарии. Италоязычный кантон Тичино итальянцами же и был аннексирован.
Собственно Италия снова стала единым целым. После бегства неаполитанского правительства и поддерживающего его американского контингента, североитальянские части заняли юг и приступили к нещадному истреблению мафиозных донов. Итальянцы же благополучно аннексировали государство Монако, и помогавшим им в этом специалистам КГБ досталась жирная добыча из погребов местных казино, разделенная по справедливости.
Радостные известия приходили и с обратной стороны Земли. Узнав, что правительство США вступило в войну на стороне Англии, с другой стороны моментально подключились конфедераты, в первые же дни войны сровнявшие Вашингтон с землей. Правительство Клинтона переехало в Филадельфию, где достать его пока не было возможности. Зато на фотографии с видом обгорелых развалин Капитолия, «случайно» попавшего под залп конфедератских реактивных систем, очень и очень многие смотрели не отрываясь.
Утрата столицы была не единственной потерей США в этой войне. Пользуясь случаем, советский Тихоокеанский флот без лишнего шума и пыли высадился на Гавайских островах, объявив никак не ожидавшим такого визита американским военным, что они все уже в плену и война для них закончилась. Собственно американцы в этот район больше не совались – в составе передовой эскадры советского ТОФ насчитывалось четыре линейных корабля и восемь тяжелых авианосцев, из них два – новейшие атомные типа «Валерий Чкалов» с авиагруппой в сто восемь самолетов, да и остальные не сильно отставали. Такого аргумента с лихвой хватало.