С Нимуэ, должно быть известной тебе как Леди Озера, сложилась похожая история. Создательница Эскалибура, меча из золота фейри, была в ярости от его уничтожения. Дело в том, что Мордред выкрыл Кларент у Артура и именно им убил своего отца — он был его сыном, ты же знаешь? Эскалибур же пронзил самого Чёрного Рыцаря. Мерлин в гневе расплавил оба меча, вкусивших кровь того, кому должны были служить. Нимуэ за такое святотатство, уничтожение своего лучшего творения, поклялась разорвать того, кто давно был другом. Каким-то чудом Мерлину удалось встретиться с Леди Озера, миновав все её ловушки, и вместе они выковывали новый меч, из алхимического серебра и золота фейри. Величайшее творение двух школ магии, что никто никогда не повторил. До — это считалось запредельным, после — стало действительно невозможным. Как бы то ни было, во время ковки Нимуэ признала мастерство своего друга и простила его, и даже признала своим учителем.
Третий раз — совсем другая история. Мэб… Самое странное существо, о котором мне доводилось слышать."
— Вообще пускать учеников других факультетов в гостиную не принято, — говорил Терри Бут по пути к Равенкло. — Но за это цепляются, пожалуй, только на Слизерине. Тем более когда это ты — старшие всё не нарадуются на мётлы.
Гарри не то чтобы дружил с однокурсниками — он не был до конца уверен, можно ли назвать друзьями Невилла и близнецов Уизли, если уж на то пошло. Но приятели? Да, он мог спокойно назвать приятелями и почти всех с Равенкло, и с Хаффлпаффа. Разве что со Слизерина было буквально четверо ребят, остальные его почему-то сторонились. Все они, избегающие, были в одной компании с белобрысым Малфоем, но было ли это как-то связано? Кто знает.
К любому из остальных Гарри мог совершенно спокойно обратиться с каким-нибудь вопросом по той же учёбе. Ответить, конечно, чаще, но почему нет? В чём Поттер был уверен, так это в работе своих мозгов, и он не видел ничего зазорного что-нибудь объяснить там или помочь с особенно заковыристым движением палочки.
Поэтому мальчик нисколько не сомневался, обращаясь к Терри с просьбой посетить их гостиную, чтобы встретиться с Серой Леди. Дама-призрак редко покидала свой факультет. Она не то чтобы сильно общалась с равенкловцами, но других и вовсе не удостаивала вниманием.
Увы, другие призраки, кроме неё и Кровавого Барона, помочь с исследованием движения лестниц не смог. Ни сэр Николас с Толстым Монахом, ни другие, рангом поменьше, если Гарри правильно понял их иерархию — или та ему привиделась? — ничего толком не знали. Не удалось спросить разве что Пивза, который по-прежнему сбегал от Поттера.
Что до приведения Слизерина, то его Гарри после одной встречи беспокоить не решился. Они столкнулись, когда Поттер с другими гриффиндорцами спешили на очередное занятие зелий, ещё в начале года, немного заплутав по дороге. Кровавый Барон висел в коридоре, и только скользнул взглядом по ребятам, прежде чем уйти по своим делам сквозь стену. Впечатление после этой встречи осталось весьма гнетущее, и Гарри не решился лезть к нему со своими вопросами. Пока есть другие варианты, во всяком случае.
— Вот, наш факультет тут, — махнул Терри.
Гарри никогда тут не бывал, хотя не раз слышал от однокурсников, что вход в гостиные Равенкло и Хаффлпаффа сильно отличаются от гриффиндорского. И если барсуки вместо пароля просто отстукивают мелодию по бочонкам, то вороны должны каждый раз решать какие-нибудь загадки.
Сейчас он увидел цельную дверь без каких-либо замочных скважин или ручек. Не то чтобы что-то уникальное в Хогвартсе, прямо скажем, скорее наоборот. Здесь, по крайне мере, есть собственно дверь! Единственным, чем выделялся вход в гостиную факультета умников и умниц — молоток в форме орла.
Им-то Терри и постучал в дверь.
— Продолжи ряд, — раздался женский голос из открывшегося клюва орла. Интересно, почему именно женский? — Один, шесть, пять, два, три.
— Четыре, — почти хором ответили Терри и Гарри.
Равенкловец ухмыльнулся на это.
— Повезло сегодня, простая загадка. Иногда по рунам что-нибудь попадается, приходиться старших ждать, — Бут придержал дверь, пропуская Поттера вперёд. — Заходи, Гарри, вот наша гостиная.