– А что произошло? – невинно спросил Ваня.
– Особо опасное преступление. Похоже, профессионалы сработали.
– Ну, ограбление это так... Нечто побочное... Это знаешь, как купишь таблетки от кашля, а на бумажке предупреждение – сыпь по всему телу может высыпать, не исключено расстройство желудка, а также нервные припадки...
– Ограбление и убийство – это что? Сыпь или нервные припадки?
– Господи, – вздохнул бомжара, – ну, собрались ребята, выпили, плохую водку выпили, палёную, как сейчас говорят... Повздорили маленько, фомка подвернулась...
– Какие ребята, Ваня?!
– Как какие... Охранник со своими приятелями. Ему и досталось.
– Так, – крякнул капитан и вынул из бумажного елисеевского пакета ещё одну бутылку коньяка. Поколебавшись, он свинтил пробку, но разливать коньяк по стаканам не стал, отодвинул бутылку в сторонку. – Зачем ты взвешивал битое стекло?
– Чтобы узнать, сколько их было, – Ваня поморгал своими глазами и, взяв зайцевскую бутылку, плеснул в стаканы. – Были и другие способы, но этот мне показался самым простым.
– И сколько же их было? – нервно спросил Зайцев.
– Трое. С охранником их было трое.
– Это тебе кучка битого стекла подсказала?
– Да, – кивнул Ваня и пригубил коньяку из своего стакана.
Зайцев помолчал, потом решительно взял свой стакан и выпил весь коньяк одним глотком.
– Закусывай, капитан, – Ваня заботливо поставил перед Зайцевым баночку с маслинами.
– Из директорского холодильника?
– Видишь, капитан, после хорошего глотка хорошего коньяка и тебе бывает доступно логическое мышление.
Ответом на эти слова был только весёлый смех Жени.
– Говори, Ваня, говори, – повторил следователь. – Внимательно тебя слушаю.
– Ты, капитан, не обратил внимания на маленькую подробность – на чаше весов лежали только осколки битых стаканов. Ими была усеяна вся сторожка. И твои же ребята помогли мне собрать осколки.
– Взвесил – и что?
– А потом я взвесил один стакан. Целый. Я его в туалете нашёл возле рукомойки. Потом разделил первый результат на второй. В ответ получил цифру "три". Это и было количество стаканов. Значит, в сторожке пили трое. Что пили, я узнал уже по бутылочным стёклам. Бутылок было три – три этикетки я нашёл на осколках. По бутылке на брата. Многовато, если учесть, что водка была поддельная, плохая водка. И ребята отрубились. Но ненадолго. Когда оставшиеся двое, гости нашего охранника, увидели, что их приятель мёртв, они мгновенно протрезвели и решили, что таким шансом грех не воспользоваться.
– А зачем им было взламывать решётку на окне? Уж коли охранник их приятель, он же мог впустить их и через дверь?
– Он и впустил их через дверь. Они и раньше бывали у него в гостях, осмотрелись, фомку приметили, мешки для мусора, пути отхода...
– Зачем же им взламывать решётку?
– Они её и не взламывали. Они сковырнули её фомкой. Изнутри, капитан, изнутри. На раме окна следы от фомки. От фомки квадратного сечения, как ты успел заметить. От круглого сечения были бы другие следы отжима.
– Но уж если они вошли через дверь, они могли через дверь и уйти?
– Не могли, – вздохнул Ваня. – По многим причинам.
– Например?
– В подсобку можно войти только через дверь, которая выходит на улицу, то есть через главный вход. Следовательно, и выйти через эту дверь можно только на улицу. А выходить на улицу среди ночи с мешками... Капитан, это плохо.
– Дальше.
– Замки на сигнализации, их открывать тоже нежелательно. И это они уже знали. Наконец, самое важное – нужно было пустить следствие по ложному пути. Для этого проще всего выломать решётку. Дескать, в окно мы вошли, в окно и ушли. И знакомство с охранником, таким образом, маскируется. Надо признать, капитан, что пустить следствие по ложному пути этим двум пьяным придуркам удалось. Несмотря на то, что фомка оставила на оконной раме чёткие свои следы. Внутри магазина, капитан.
– Виноват, Ваня. Не добивай.
– Тебя?! Упаси Боже! Если бы ты не доложил мне столь подробно и грамотно суть происшествия, ни за что бы мне не разобраться в этом кровавом преступлении.
– Лукавишь, Ваня, – тяжко вздохнул Зайцев.