Я недавно был в Пятигорске, спросил в книжном магазине книги местных писателей. Продавцы удивились, что это за невидаль такая. А ведь в Пятигорске живут прекрасные русские писатели. И так по всей России. Увы, нынче есть писатели Рублёвки, Кремлёвки, но нет национальных русских писателей. Что же вы хотите, чтобы и мы такими же были?
Извините, Владимир Григорьевич, но если в России власти не хотят развивать русскую национальную литературу, у которой бы мы все учились, как учились в прошлом веке у Пушкина и Лермонтова, у Толстого и Чехова, у Горького и Шолохова, то не мешайте нам развивать свою чеченскую литературу. Если ядро русской культуры подтачивается, то страдают и все культуры народов России.
В.Б.: У нас, Канта Хамзатович, свои претензии к власти так же, как и у вас. По сути, русский народ и восстать должен был первым. Что он и попробовал сделать в октябре 1993 года. И наши русские национальные писатели не против других российских народов поднимают голос, а против чиновников, уничтожающих многовековую русскую культуру. Будем в этой борьбе за культуру вместе. Разница в том, что русские чересчур терпеливы, а кавказцы чересчур горячи, не успеваем попасть в общую амплитуду колебаний. А попали бы вместе, то, думаю, не было бы отдельно московского мятежа и чеченской войны, а было бы общее общенациональное восстание против ельцинской клики, разрушающей государство.
К.И.: Наш корень – это русская классическая литература. Кто этого не понимает, тот несчастный человек. Сегодня и бьют под этот корень. Всячески принижая значение русской литературы. Но виноваты и мы все – писатели. Возьмите сегодня произведения современных авторов. Вот я – Ибрагимов Канта, писатель, лауреат премий, профессор. Я пытался, чтобы мои романы издали в Москве. Это просто невозможно. Вышел только один сокращённый вариант "Детского дома" в "ЭКСМО". Я пытался попасть в московские литературные журналы, в ту же "Дружбу народов". Всюду один отказ. И думаю, дело не в качестве моих книг. Либеральная элита печатала бы меня, если бы я сидел в Лондоне, писал книги против русского народа. В то же время современные модные авторы повсеместно портят вкус у читателей России, снижают планку русской литературы. У кого нам учиться? У Владимира Сорокина, у Елены Колядиной? Да здесь сам народ у нас распнёт этих авторов, если они приедут сюда. Придётся охранять спецназом. Нормой стал мат. Если нет мата – это не литература. А почему Пушкин, Толстой, Достоевский обходились без мата? Они же были офицерами, кто-то сидел на каторге, что там не было бранных выражений? Или эти нынешние сквернословы новый какой мат изобрели? Ничего нового. Просто им сказать людям нечего, нет ни образов, ни идей. Но такая русская литература не нужна Чечне. С кем же нам находить общий язык?
В.Б.: Как вы считаете, вы уже состоялись как писатель? Удалось совершить нечто главное в жизни.
К.И.: Пока отец у меня был жив, я был настоящим писателем. Сейчас отца уже нет, и я волей-неволей являюсь кормильцем рода. Раньше я в этот свой писательский период думал только о литературе, о своих романах. Теперь думаю обо всём, и литература отодвинулась пока на задний план. Даже как председатель Союза писателей я думаю и об электричестве, о ремонте, об издательстве. И о детях своих думаю. Их у меня шестеро. Шесть детей, шесть романов. Знаете, чем они старше, тем больше проблем. Старшие учатся в Москве, младшие здесь.
В.Б.: У вас выходит седьмой роман "Аврора". Значит, будет и седьмой ребёнок?
К.И.: Всё может быть.
В.Б.: Что вы считаете своей главной удачей в литературе?
К.И.: Надеюсь, главная удача ещё впереди. Из написанных романов, пока мне кажется наиболее интересным "Детский мир".
В.Б.: Вы пишете, в основном, на русском языке. На русском языке пишет и ваш чеченский коллега, строптивый питерец Герман Садулаев. Вы, естественно, соревнуетесь, конкурируете друг с другом. Не будем влезать в конфликт Германа с чеченским руководством. Герман издаётся в московских журналах, в московских издательствах, но лишён трибуны в Чечне. Вы – самый уважаемый и талантливый на сегодня чеченский писатель в своей республике, известный человек, лауреат Госпремии России, но вас обходят московские издания. А как вы сами относитесь к творчеству Садулаева? Вы – два лидера чеченской современной литературы. Может, вам стоит найти общий язык.