К тому же русский консерватизм, как и литературный консерватизм самого Солженицына, как не раз отмечалось, всегда открыт для нового. Разве сам роман "Красное колесо" не пример консервативного авангарда, где умело используется и документальная хроника и киномонтаж, и так называемые конспективные "обзорные" главы? Разве это не новаторство в русском традиционном романе? Конечно, можно назвать и его предшественников, того же Евгения Замятина или Джона Дос-Пассоса. Но я бы назвал ещё одного, чье влияние на творчество Александра Солженицына несомненно, это — Михаила Шолохова. И кстати, не только "тиходонские" следы можно нащупать в романах и повестях Солженицына. Им бы и быть близкими друг другу, увы, судьба развела. Жаль. Но так часто бывало в русской литературе. Примем как должное. Вспомнив хотя бы отношения Толстого и Тургенева, Достоевского и Гоголя, Маяковского и Есенина. Примиряет всех сама Россия, сама русская литература, которую, кстати, не в пример многим другим, Александр Исаевич знает блестяще.
Последние годы раскрылся Солженицын и как тонкий и вдумчивый критик. Почитайте его "Литературную коллекцию", его рецензии — одну за другой, он блестяще чувствует любой текст, он умело анализирует не только прозу, но и поэзию. Его критические статьи полезно читать молодым литераторам — вот она, настоящая школа литературного мастерства. Я жду не дождусь отдельно вышедшей книги всех его критических трудов по современной литературе. От поэзии Галича до прозы Леонова. Как критик он всегда подчеркнуто независим и внимателен. И у него просто нет общих слов, ни к чему не обязывающих предложений.
Несомненная зоркость ума и опять же, возвращаясь к главному, взгляд глубоко народный, русский взгляд на прочитанное. Это как бы книги ХХ века, написанные самыми разными писателями, где и знаменитый Иосиф Бродский, и менее известный Феликс Светов, и ушедшие в прошлое наши писатели начала века Иван Шмелев или Борис Пильняк, книги, прочитанные самим русским народом. Народный взгляд, народная мудрость, народная и суровость ко всему неприемлемому.
Нравятся мне всегда и заголовки Солженицына. Всё из того же народного неуменьшающегося запаса. К примеру, его недавний ответ своим нынешним либеральным очернителям — "Потёмщики света не ищут". То ли народная поговорка, то ли сам писатель уже складывает свои пословицы, и всегда в самую точку.
А что до самих новых нападчиков и скоростных обличителей, то на все случаи жизни писатель сам же и ответил: "Кто прочёл мои книги — всем их совокупным духовным уровнем, тоном и содержанием заранее защищены от прилипания клевет…".
Пусть со всем старанием потёмщики роются в своей темноте, отыскивая новые пятна в русском народе. Как ещё можно сегодня напомнить миру о приближающемся 11 декабря юбилее русского классика? Иначе они не могут, а других на наше телевидение и в наши массовые СМИ не допускают. Значит, есть ещё в нас тот свет, которого они боятся. Есть этот свет и в творчестве, и в самой жизни Александра Исаевича Солженицына. Не случайно же Александр Солженицын оказался из тех писателей, что не дают никак опустить планку русской литературы как можно ниже, не дают миру забыть о ней. Пока жив Солженицын и его писательское слово, никто не может сказать, что писатель в России — дело частное. Некое хобби или некий бизнес для определенных людей. Нет, нет и нет. Русский писатель по-прежнему в центре внимания, ибо его слово необходимо его народу!
Дай Бог Александру Солженицыну новых книг и новых откровений. Дай Бог здоровья и многих лет жизни. От души поздравляю с юбилеем!
Игорь ШАФАРЕВИЧ ДОЛГИЕ ЛЕТА!
На собственном примере я хорошо чувствую, что подобное пожелание в наши годы не сулит особенно сладкого блага: прожить подольше далеко не в самой привлекательной части жизни.
Да, это так, но только если нет в груди духа, поднимающего над тяготами жизни, позволяющего не только их не страшиться, но смотреть на них откуда-то сверху. Но именно этот дух был главной чертой юбиляра с тех пор, как мы все его знаем: от его первых рассказов до последних книг. Во всех них он разгибался и освобождался от самых жестких пут, сковывающих мышление современного человека.
Поэтому я смело желаю Александру Исаевичу: ДОЛГИЕ ЛЕТА!
Александр БОБРОВ МУЗА НА РАСПУТЬЕ
"Поэзия в конце концов прекрасная
вещь — надо с этим согласиться..."
Федор ТЮТЧЕВ
В преддверие 200-летнего юбилея великого поэта и философа Тютчева в издательстве "Русь"-"Олимп" вышел альманах "Поэтический Олимп".
Сначала о названии, которое может кому-то показаться выспренним — "Поэтический Олимп". Откуда оно?
В Англии есть такая расхожая театральная шутка: "Гамлет — это вершина горы, склоны которой усеяны трупами актеров и режиссеров". Про мифический Олимп тем более можно иносказать, что это гора, которая усеяна трупами поэтов, критиков, издателей и редакторов. Тем не менее, мы выбрали для названия поэтического альманаха именно это высокое название, совпадающее с названием издательства, поскольку поэзия — это не столько олимпийская слава и взгляд свысока, сколько вечное восхождение, может быть, особенно трудное в наше время.
На Международной книжной ярмарке в Лейпциге, которая в последние годы совпадает с почти не отмечаемым у нас Всемирным днем поэзии — 21 марта по решению ЮНЕСКО, ко мне на стенде правительства Москвы подошел директор издательства "Олимп" Михаил Каминский и сказал: "Все-таки скучно без поэзии! Давай выпустим альманах наподобие "Дня поэзии", только составь с условием, что авторы закажут хоть по 5 экземпляров по себестоимости". Я согласился и предложил посвятить его 200-летию поэта и мыслителя Федора Тютчева и выпустить оперативно. "Конечно,— к Московской ярмарке в сентябре!". Слово было сказано и, как видит читатель, быстро претворилось в дело.
Как, с какой полнотой и отдачей?— разговор особый. Все-таки следует учесть и сжатые сроки выпуска, и предварительные ограничительные условия (составитель не мог приглашать всех, кого он хотел видеть бы на страницах издания), и специфику сегодняшней литературной политизированной жизни: когда-то единый и могучий Союз писателей раскололся по несколько крупных творческих организаций: Союз писателей России, Союз российских писателей, и, как главный столичный отряд,— на Московскую городскую организацию Союза писателей России и Союз писателей Москвы. То же деление есть в Санкт-Петербурге и в Ленинградской области, ну и во многих республиках и областях России. Но идею альманаха и условия участия в нем мы постарались демократически донести до самого широкого круга поэтов вне зависимости от принадлежности к тому или другому союзу, эстетических или гражданских позиций. Я рассказал об альманахе и пригласил коллег через "Литературную газету" и газету "День литературы", в своей авторской программе на радио, на собраниях поэтов разных союзов, на выставке СМИ в Белоруссии, проходившей в Минске. Издательство разослало письма в несколько крупнейших писательских организаций разных регионов России. Многие — от красноярца Романа Солнцева и Дианы Кан из Самары до белорусских поэтов оперативно откликнулись и выступили на страницах альманаха.