Нужно понимать, что угроза для Академии — это не болтовня упомянутых политологов, а в первую очередь собственные слабости. Не политологи дискредитируют РАН в глазах общества и государства, а члены высшего руководства, считающие возможным участвовать в «распилах», поддерживать откровенных шарлатанов и махинаторов, раз за разом продавливать избрание «нужных» лиц вопреки ясно выраженному мнению как членов РАН, так и всего научного сообщества. Этим они дают зеленый свет как прожектам «альтернативных академий», так и проектам чиновничьего переустройства самой РАН. Редакция надеется, что эти вопросы станут предметом гласного обсуждения на Общем собрании, а не только в его кулуарах.
Можно отметить одну простую закономерность. Когда в нашей газете появляются критические материалы о деятельности руководства Академии наук, нас немедленно записывают в «агенты влияния» тех сил, что «противостоят» РАН. Когда появляются критические материалы о деятельности Минобрнауки, Роснауки или других государственных учреждений — записывают уже во враги государства и чуть ли не во «враги народа».
Однако не нужно приравнивать Академию к небольшой группе тех, кто входит в ее руководство. Ведь чиновники, среди которых встречаются люди с сомнительным научным прошлым, а иногда и вовсе без него — это совсем не та Академия, за которую следовало бы сражаться. Да, они любят говорить от ее имени, но при этом являются обыкновенными самозванцами. Настоящая наша Академия — это те из ее членов, кто действительно может считаться крупным ученым и кто не мыслит себя без науки. И еще это десятки тысяч научных сотрудников академических институтов. Тех, кто вынужден порой играть по чужим правилам и ежедневно сталкиваться с уродствами большинства академических программ и министерских конкурсов, но при этом находит силы делать хорошую науку. Вот все мы — это и есть Академия.
Точно так же мы критикуем и будем критиковать министерских и прочих чиновников. Потому что не мы на самом деле зависим от них, а они зависят от нас: мы, граждане страны, наняли их. И если эти чиновники плохо делают свою работу, то мы будем указывать на глупости, предлагать, как можно их исправить, настаивать, чтобы всё это было сделано.
Нас не интересуют борьба между разными группировками бюрократов и выяснение, кто там главнее — министерство, Академия или кто-то еще. Да, мы отдаем себе отчет в том, что нашей критикой могут воспользоваться недобросовестные и некомпетентные прожектеры, которые под вывеской «повышения эффективности устаревшей Академии» добивают остатки фундаментальной науки в России, но здравомыслящие люди легко отделят главное от второстепенного.
Наша цель состоит в том, чтобы, не разрушая ничего живого и действительно работающего, навести порядок в российской науке и сделать структуры, управляющие ее учреждениями, компетентными, открытыми и дееспособными. Чтобы финансировались действительно сильные группы и интересные проекты. Чтобы оборудование попадало к тем, кто в состоянии на нем работать. Чтобы мы не тратили время на написание ненужных бумаг. Чтобы наши студенты и аспиранты могли учиться, не боясь ни военкомата, ни бюрократа, не стараясь изо всех сил выжить, зарабатывая на хлеб и на жилье. Чтобы деньги, которых, разумеется, всегда не хватает, не воровали и не пилили.
Прозрачный омут Академинторга
Как известно, в Российской академии наук — самые прозрачные финансовые потоки. В начале октября 2009 г. это в очередной раз подтвердил вице-президент РАН академик А. Некипелов в интервью «Радио Свобода»1. Он сказал: «Наверное, эта проблема [прозрачности финансовых потоков] в общем смысле существует. Но что касается Академии наук, нам кажется, что такой проблемы нет. Достаточно ознакомиться с нашим сайтом, чтобы найти все данные, касающиеся расходования средств, принятия бюджета, распределение его, программы и т.д.».
Мы попытались разобраться с теми потоками, которые текут по руслу централизованной закупки импортного дорогостоящего оборудования в Академии наук. Размер этих потоков — несколько миллиардов рублей в год. Хотя для кардинального обновления приборного парка академических институтов это не слишком много, тем не менее, по российским меркам, это большая сумма. И в условиях очень тяжелой ситуации с научным оборудованием в академических институтах (это в среднем; есть и отдельные очень хорошо оборудованные учреждения) важно, чтобы эти деньги тратились с максимальной эффективностью. Так вот, когда мы, по совету академика Некипелова, зашли на сайт РАН, про закупки научных приборов мы не смогли узнать почти ничего. Кем, как, по какой процедуре, по каким критериям распределяются деньги на дорогие приборы? Какое оборудование, каким институтам и по какой цене было поставлено? Похоже, эти потоки настолько прозрачны, что их попросту не видно.