Стремительное отбытие Лукашенко в Москву, некоторая путаница в вопросе, с кем же он там действительно встречался — породили версию об испрошении белорусским президентом благославения Кремля на силовой роспуск парламента. Заметим, однако, что вся "послеотпускная" президентско-парламентская баталия разворачивалась на фоне навязчиво звучащих с экранов телевизиров и газетных полос слов: "Ситуация в Белоруссии близка к московской осени 93-го". А тезис: "Противостояние президента и парламента решит улица" был вброшен еще в августе. Тогда же, в августе, оппозиция с большим оживлением встретила известия о пятитысячной забастовке на крупнейшем в Минске автомобильном заводе и забастовке "челноков". Особенно порадовали "челноки", ибо "забастовка мелких торговцев засвидетельствовала, что в Белоруссии появилась социальная группа, которая намерена отстаивать свои права".
Обратим внимание и на то, что действия вернувшейся из отпуска парламентской оппозиции, жалующейся на вздорный, несговорчивый характер Лукашенко, были направлены отнюдь не на установление мира. За заявлением спикера о надвигающейся диктатуре последовала санкционированная уличная встреча депутатов с избирателями, переросшая в митинг со сбором подписей об отставке президента. 11 сентября, после возвращения Лукашенко из Москвы и распространения слухов о "силовом варианте", Шарецкий опубликовал "Обращение к народу", начинающееся словами: "Наша страна стоит на грани фашистской диктатуры".
В течение всего сентября Лукашенко пытались "поймать", спровоцировать на силовой роспуск парламента. С учетом постоянно преувеличиваемой и становящейся уже притчей во языцех "взрывной эмоциональности" белорусского президента (который, как оказалось, умеет прекрасно владеть собой) в ситуацию поспешила "вклиниться" российская сторона. После серии "миротворческих" визитов, экономического давления (в переговорах о "замирении" белорусских забияк присутствовал момент "энергетичекого нажима"), письменного призыва Б.Ельцина облагоразумиться, в октябре наступило хрупкое перемирие. Стороны приступили к обсуждению поправок в президентский проект конституции. Однако 11 октября ситуация вновь взорвана. Впереди 19 октября, день, когда одна сторона будет обсуждать проект поправок к конституции с народом (на Всебелорусском народном собрании), а другая — на альтернативном мероприятии "спасать Конституцию от посягательств диктатора". Чем завершится противостояние?
Оппозицию сегодня поддерживает Запад, не скрывающий своей заинтересованности в падении режима Лукашенко. Поддерживают и некоторые "кремлевские друзья" Шарецкого. Впрочем, не факт, что на роль "первого" прочат именно его. Кто поддерживает Лукашенко? С одной стороны, желающие оказать поддержку выстраиваются чуть не в очередь — и Лебедь, и Лужков, и Тулеев, и представители администрации тех российских регионов, с которыми белорусский президент, минуя не спешащий с интеграционными инициативами центр, наладил рабочие контакты. С другой стороны, это не уменьшает трагичности положения человека, выступившего "локомотивом интеграции", но столкнувшегося с тем, что адресоваться-то по большому счету не к кому, поскольку Россия четко выработанной позиции по отношению к этой самой интеграции не имеет. А отдельные российские политики заинтересованы в Лукашенко постольку, поскольку контакты с ним дают возможность наработать политические очки в личную копилку. Достраивая аналогии с 1993 годом, отметим также, что в духе "союза Баркашова и Руцкого" в союзники "белорусскому Пиночету", как его уже успели окрестить, предлагают себя и российские крайние, весьма сомнительные по своему генезису, "национал-радикальные" группы типа НРПР Ю.Беляева, пугающе усиливая "фашистский" имидж белорусского президента.
Пристальное специфическое внимание к фигуре Лукашенко, как мы знаем, связано с ролью Белоруссии для России и с интеграционными инициативами, реально обеспечивающими для нас важнейший западный плацдарм. На фоне настойчивых попыток "раскачать" Лукашенко на "решительные меры", Россию уверяют на все (в том числе западные) голоса, что любая альтернатива Лукашенко будет не менее пророссийской, но более демократической и предсказуемой. Однако "уши" позняков и их не считающих нужным скрываться зарубежных спонсоров, торчащие из-за этих утверждений, заставляют Россию относиться к провокационным сюжетам с Лукашенко предельно внимательно и ответственно.
А. КУДИНОВА
ВОСТОК НАМ ПОМОЖЕТ ( Россия и мир ) М. Мамиконян
25 сентября — Премьер-министр Израиля Б.Нетаньяху отправился в турне по западноевропейским странам для обсуждения перспектив оживления экономического обмена.
— В Восточном Иерусалиме начинается демонстрация протеста против открытия властями древнего туннеля.
26 октября — На Западном берегу Иордана и в секторе Газа тяжелые бои между израильскими войсками и палестинскими полицейскими и демонстрантами. Арафат отменил очередной раунд мирных переговоров.
27 октября — Власти палестинской автономиии призвали арабские государства подвергнуть Израиль изоляции. Раздаются призывы к священной войне. В результате столкновений погибли 56 палестинцев и 14 израильтян, более 1500 раненых.
2 октября — В Вашингтоне прошли переговоры между Я.Арафатом и Б.Нетаньяху при участии Клинтона и короля Иордании Хусейна. Переговоры результата не принесли.
6 октября — Палестино-израильские переговоры в Газе.
Вот уже три недели мир напряженно следит за развитием событий в Израиле, упрекает молодого израильского лидера Биньямина Нетаньяху за неумение жить в мире с арабами, урезонивает экстремистов, сокрушается по поводу того, какая малость способна разрушить великие достижения и… надеется на лучшее. Подумаем и мы, что же произошло на Ближнем Востоке, какие тенденции общемирового процесса выявило, чем чревато вообще и для нас в частности?
Начнем с того, что взбудоражившее палестинцев событие — "открытие туннеля под Храмовой горой" — не более чем повод, и повод не убедительный. Туннель существует тысячелетия, проходит сбоку от священного места, никак не влияя на устойчивость мечети Аль Акса. Поскольку он уже много лет посещается туристами, вряд ли вскрытие второго выхода само по себе могло так потрясти религиозные чувства мусульман. Другое дело, что обустройство экскурсионного маршрута — косвенное и недвусмысленное указание на незыблемость позиции израильских властей по статусу Иерусалима. А вопрос о Восточном Иерусалиме — один из трех камней преткновения арабо-израильских отношений, которые — очевидным образом "подвисли" после победы на выборах Нетаньяху. Который потому и победил, что пообещал отказаться от принципа "мир в обмен на землю". Который — считал порочным.
Кроме "идеальной компоненты", программа Нетаньяху содержала вполне трезвый расчет — на фоне замедления мирного процесса (и предотвращения взрыва насилия) провести такие внутренние реформы, чтобы к следующим выборам Израиль вошел в группу развитых стран, а средний израильтянин воочию убедился, что экономика доминирует над политикой, и сделал в 2000 году "правильный выбор". Действуя в соответствии с этой очень рискованной стратегией, предполагающей, что ни Я.Арафат, ни Сирия не пойдут на новую интифаду, т.к. дорожат уже достигнутым, Нетаньяху собирался: