Я не сомневаюсь: наша армия окрепла, и новое вооружение появилось, и престиж военной профессии возрос. Но хвалиться — не стоит. Пока достижения не опробованы боем (не дай Бог!) — все они предположительные. Исторически недавно, в 2011 году, генерал-лейтенант Виктор Иванович Соболев, бывший командующий 58-й армией Северо-Кавказского военного округа, писал в "Военном обозрении": "Российская армия развалена, в НАТО это понимают, а в руководстве страны?". А теперь всё сказочно изменилось, и мы способны отбиться от любой напасти? Хочется верить….
Можно ли верить объявленным макроэкономическим показателям? Вот, например, старый новосибирский экономист Григорий Ханин — не верит. Когда-то в Перестройку он прославился статьёй "Лукавая цифра", где показал механизм преувеличения советских макроэкономических достижений. Он опирался не на ценовые, а на натуральные показатели. Сегодня он утверждает: "ВВП России с 1992 по 2015 год вовсе не вырос на 13,4%, как уверяет Росстат, а сократился на 10,2%. Основные производственные фонды (здания, сооружения, машины, станки, оборудование и другие, участвующие в выпуске продукции) сократились на 29,2% по полной учётной стоимости, хотя официальная статистика уверяет в их росте на 50,9%".
Не зря, похоже, Росстат переподчинили Минэкономразвития…
Но я даже не о конкретных цифрах и фактах. Я об общем подходе. О духе и стиле.
Сегодня господствует дух пенсионерского позитива. Пенсионер уже не может ничего изменить в окружающей жизни, значит, и думать о плохом не имеет смысла, поэтому он блокирует всякую отрицательную информацию.
Мне рассказывал один бывший высокопоставленный сотрудник ЦК КПСС, что на последних этапах жизни Л.И. Брежнева перед его сотрудниками стояла важная задача: ничем не огорчить и не опечалить Леонида Ильича. Он категорически отвергал всякую неположительную информацию. Вот такая психология больного старика сегодня разлита в воздухе, этим дышим.
Отсюда — культ стабильности: не было б хуже. Кто превыше всего ценит стабильность? Очевидно, тот, кто не надеется на положительные перемены. Стабильность — это идеал хосписа, где лучше стать не может в принципе, о плохом лучше не думать, а говорить и вовсе бестактно.
Когда люди идут вперёд, им нужна в первую очередь правдивая информация. И в первую очередь — знания о недостатках и недоработках. Потому что в них таится угроза. Билл Гейтс учил своих сотрудников: плохие новости должны бежать впереди всех. Так и есть: чуть зазеваешься, зазнаешься, загордишься — тут-то тебя и слопают. Это касается и личной судьбы, и судьбы делового предприятия, и судьбы целой страны. Неужто мы забыли, как наша страна разваливалась под бурные, продолжительные аплодисменты?
Задело!
Задело!
Игорь Шумейко
25 мая 2017 0
Материал Андрея Фефелова "Реновация Москвы, обновление России" (№20) вызвал дискуссию: а всё ли так гладко в "московском царстве"?
Все на митинг против принудительной реинкарнации! Или как там её? Ре… реанима… реставра… ренова… В общем, митинг завтра в 12-00, приходите, там узнаете.
(Примечание. Эта листовка — твой пропуск в "трёшку/двушку/ на улице Осенней.)
Столько прозвучало доводов "За"/"Против", вполне разумных, что появилась надежда на долгожданный Общественный Диалог.
Например, я — против реновации в нынешнем её формате, потому что эти сносы/застройки — следствие дико перекошенных, перекрученных финансовых и демографических потоков в стране и Москве.
Они из той же "московской оперы", что и…
— пять дворников, бегущие с мётлами наперевес за одним окурком или фасующие по чёрным пластиковым пакетам то, что Пушкин назвал "багряным убором" (роняет лес багряный свой убор). А учёные-биологи назвали это элементом годового круговорота веществ в природе, необходимым источником органики, на котором лиственные деревья растут со времён их изобретения в Мезозойскую эру. А осваиватели муниципальных бюджетов назвали это "мусором, который мы будем доблестно (но не бесплатно) убирать"…
— или несколько сотен "московских художников", не важно какой национальности, сидящие с кисточками вокруг дворовых оградок, — краску им выдал тот же эстет, муниципальный Ван Гог. Решивший вдруг, что ядовито-зелёный цвет смотрится лучше просто зелёного. Подновляемая свежая краска выглядит именно как "ядовито-зелёная" (устойчивое даже не ругательное — старое бытовое определение), а краска на второй-третий год просто зелёная — спокойная, не бьющая по глазам… Но тем ванам-гогам, при осваиваемых ими бюджетах, — виднее.